JК
Магия книги (сборник) :: Гессе Герман
Страница: 39 из 497К произведениям такого рода относятся, например, "Культура итальянского "Возрождения" Буркхардта, "Камни Венеции" и "Сезам и лилии" Рёскина, "Возрождение" Патера, "Герои, культ героев и героическое в истории" Карлейля, "Философия искусства" Тэна, "Psyche" Роде, "Основные течения" Брандеса.
И наконец, особые сокровища этой категории - истинно глубокие, мастерские биографии, каких не очень много. Есть несколько жизнеописаний, в которых изображаемый герой обрел конгениального изобразителя, в которых живое и сокровенное личное при обработке не только не теряет, но и выигрывает в весомости и воздействии тем, что автор, с глубоким пониманием и умом преподносящий материал повествования, подобно недюжинному ювелиру помещает драгоценный камень, используя фон и оправу, в единственное правильное, ярчайшее и благороднейшее освещение. Чтобы привести несколько имен, назову такие произведения, как "Веласкес" Юсти, "Франциск Ассизский" Сабатье, "Дюрер" Вёльфлина, "Мысли о Гёте" Хена; сюда же относятся рассуждения Рикарды Хух в ее "Расцвете романтизма", а также Хеттнера в "Истории литературы восемнадцатого века".
Всегда существовали и такие писатели, чья личность оказывалась сильнее и темпераментней их стремления к стилизации и объективности, из-за чего их книги импонируют как личные обращения, беседы и исповеди. У этих сочинений, в художественном отношении порой отнюдь небезупречных, есть особая прелесть и ценность.
И наконец, особые сокровища этой категории - истинно глубокие, мастерские биографии, каких не очень много. Есть несколько жизнеописаний, в которых изображаемый герой обрел конгениального изобразителя, в которых живое и сокровенное личное при обработке не только не теряет, но и выигрывает в весомости и воздействии тем, что автор, с глубоким пониманием и умом преподносящий материал повествования, подобно недюжинному ювелиру помещает драгоценный камень, используя фон и оправу, в единственное правильное, ярчайшее и благороднейшее освещение. Чтобы привести несколько имен, назову такие произведения, как "Веласкес" Юсти, "Франциск Ассизский" Сабатье, "Дюрер" Вёльфлина, "Мысли о Гёте" Хена; сюда же относятся рассуждения Рикарды Хух в ее "Расцвете романтизма", а также Хеттнера в "Истории литературы восемнадцатого века".
Всегда существовали и такие писатели, чья личность оказывалась сильнее и темпераментней их стремления к стилизации и объективности, из-за чего их книги импонируют как личные обращения, беседы и исповеди. У этих сочинений, в художественном отношении порой отнюдь небезупречных, есть особая прелесть и ценность.