Маисовые люди   ::   Астуриас Мигель Анхель

Они шли, словно лепешки ступнями лепили, и переводили дыхание, присвистнув так, как будто устали молоть на камне зерно и принялись работать помедленнее.

На обратном пути они не бежали — они ступали степенно и останавливались потолковать, как под вечер и подобает. Гойо Йик слушал их, замерев, чтобы не спугнуть и не прервать. Речь их была ему дороже милостыни, тем паче теперь, когда и дома, чтобы услышать человеческий голос, он должен был говорить сам. А когда сам говоришь, совсем иначе выходит: голос, конечно, человеческий, но звучит, как у безумца.

— Куда торопишься, Тереса?

— Все продала?

— Да. А ты как?

— И я тоже.

— Почем продавала?

— За один реал десять штук.

— Я вчера не из маиса пекла — из вареного гискиля. И сеньора Ильдефонса продавала такие. А что ты ешь?

— Манго.

— Чего ж не угостишь?

— Как я тебя угощу, когда я одну штуку купила, да и та плохая? Да, слыхала, сеньор Гойо один остался как перст?

— Слыхала что-то. Жена v него ушла с детьми

— А больше ничего?

— К морю они пошли, туда и отправились.

— С чего это?

— Надоел он ей. Вечно брюхатая ходила.

— Ревновал ее, надо полагать… Все они, слепые, ревнуют.

— Верно. Если видишь — это уж не ревность, а правда.

— Она не с мужчиной сбежала.

— Да, одна, с детьми. Ничего, другого найдет, сеньор Гойо ее не поймает, куда ему, слепому.

— Уж кто слепой, тот слепой. Хорошая была женщина. Работящая, тихая.