Маисовые люди   ::   Астуриас Мигель Анхель

— С горя двуутробкой станешь… — отвечал Йик; водка уже играла в его крови, и в глазах, и в движениях.

— Теперь не остановится… — сказал другой пастух.

— Верно, — сказал третий.

Однако Гойо больше пить не стал, проплясал и пробродил где-то всю ночь, а утром упал ничком в церкви, и его выволокли на паперть.

Там он и провалялся весь день, то слушая проходящих женщин, то не слыша ничего, а к вечеру, мучимый жаждой, как-то встал. Ноги у него дрожали, но он доплелся до водоема и попил воды, воняющей птичьим пометом. Что ни пей, только бы очухаться.

К нему подошел крестьянин ростом повыше его.

— Ну, — сказал он, — сегодня и двинемся. Как договорились — половину дам я, половину — ты, и все доходы пополам. Выйти надо пораньше, чтобы времени хватило.

Гойо Йик поискал свой платок с деньгами и не нашел…

— Не ищи, вот он, я его взял. Идем, значит, только выпьем кофею на дорогу.

Человек двинулся к столу, а за ним, как побитый, двуутробкой трусил Гойо Йик. От кофе стало полегче, и Гойо заметил, что его спутник несет за спиной бутыль. К полудню они спустились по тропке воды выпить, а когда снова вышли на дорогу, спутник сказал:

— Теперь неси ты.

Гойо Йик перебросил за спину бутыль и пошел вперед. Бутыль была пустая. Припомнив снова о каком-то договоре, он захотел спросить, как зовут его нового друга, и спросил.

— Паскуаль Револорио. Забыл ты, значит, наш разговор. Ты же меня обнимал и все твердил, что надо нам сложиться, купить водки и продавать ее в этом селении.