Максим Горький в моей жизни   ::   Макаренко Антон Семенович

Иначе быть не может в советском детском коллективе. Мы не имеем права допускать иных порядков. Но ко мне приезжали люди, делегации, экскурсии и в глаза мне говорили, осмотрев кооммуну: "Нет, не может быть! Тут что-то подстроено". Я написал книжку, и мне возроажают: "Это сказка, это мечта". А я утверждаю, что это не только советская действительность, а это та действительность, которая должна быть на каждом шагу.

Детские коллективы должны быть счастливыми коллективами, и поэтому к ним должны быть предьявлены большие требования. Я, например, в системе своих наказаний настаивал на таком принципе: в первую очередь наказывать лучших, а худших в последнюю очередь или совсем не наказывать. Это наш, советский принцип. Мы от членоа партии требуем больше и наказываем сильнее, чем беспартийных. И поэтому лучшие коммунары, мои друзья, которым я могу доверить что угодно, за пустяк часто сидели под домашним арестом. Вот есть в Москве мой друг Вася Клюшник, который командовал три года первым комсомольским взводом. А что такое комсомольский взвод, можете судить по тому, что когда мы ехали в один поход и у меня был чемодан, в котором было 55 тыс. рублей, я сказал: "Не хочу носить двухпудовый чемодан в походе... Не могу носить его - я не носильщик, кто будет носить?" Подумали, постановили: "Действительно одному человеку все время носить такой чемодан невозможно. Пусть носит первый комсомольский взвод". Этот незапертый чемодан с 55 тыс.