JК
Тётя Жанна :: Сименон Жорж
Страница: 18 из 171Послышались стремительные шаги, звуки открываемых дверей и голос, кричащий в каждую комнату:
– Робер!
Луиза хлопала дверью, чтобы чуть дальше начать снова:
– Робер!
Она дошла до чердака, толкнула створку двери, пронзительно крикнула:
– Робер!
И почти сразу же:
– Жанна!.. Алиса!.. Кто-нибудь!.. Живо!
Луиза – вся почерневшая, – скрючившись, с опущенными плечами стояла у белой стены, засунув в рот чуть не весь кулак. Свет, как и раньше, струился из наклонного окна, проделанного в крыше; висящий металлический прут позволял приподнимать раму.
Жанне потребовалось какое-то время, чтобы взобраться на ящик и взяться кончиками пальцев за этот прут, а потом привстать на цыпочки. Над слуховым окном был закреплен огромный крюк, как в мясной лавке; с какой целью он был когда-то там закреплен, никто не помнил.
Но именно за этот крюк Робер зацепил веревку, на которой и повесился.
Он был очень толст, как и его сестра, а может быть, даже толще ее. На нем был костюм из тонкой шерсти, но на ногах – домашние мягкие туфли; одна туфля соскользнула с его ноги.
Пустой ящик, послуживший ему подставкой, валялся перевернутым на полу, а совсем рядом лежал клочок бумаги с единственным словом, написанным синим карандашом:
Простите.
Луиза так глубоко засунула в рот кулак, что вся посинела; казалось, она вот-вот задохнется. Снизу доносился голос Алисы:
– Что там такое?.. Мне нужно подняться?..
– Принесите-ка большой стакан холодной воды! – ответила Жанна, сама поразившись звучности своего голоса.
– Робер!
Луиза хлопала дверью, чтобы чуть дальше начать снова:
– Робер!
Она дошла до чердака, толкнула створку двери, пронзительно крикнула:
– Робер!
И почти сразу же:
– Жанна!.. Алиса!.. Кто-нибудь!.. Живо!
Луиза – вся почерневшая, – скрючившись, с опущенными плечами стояла у белой стены, засунув в рот чуть не весь кулак. Свет, как и раньше, струился из наклонного окна, проделанного в крыше; висящий металлический прут позволял приподнимать раму.
Жанне потребовалось какое-то время, чтобы взобраться на ящик и взяться кончиками пальцев за этот прут, а потом привстать на цыпочки. Над слуховым окном был закреплен огромный крюк, как в мясной лавке; с какой целью он был когда-то там закреплен, никто не помнил.
Но именно за этот крюк Робер зацепил веревку, на которой и повесился.
Он был очень толст, как и его сестра, а может быть, даже толще ее. На нем был костюм из тонкой шерсти, но на ногах – домашние мягкие туфли; одна туфля соскользнула с его ноги.
Пустой ящик, послуживший ему подставкой, валялся перевернутым на полу, а совсем рядом лежал клочок бумаги с единственным словом, написанным синим карандашом:
Простите.
Луиза так глубоко засунула в рот кулак, что вся посинела; казалось, она вот-вот задохнется. Снизу доносился голос Алисы:
– Что там такое?.. Мне нужно подняться?..
– Принесите-ка большой стакан холодной воды! – ответила Жанна, сама поразившись звучности своего голоса.