JК
Марбург :: Есин Сергей Николаевич
Страница: 74 из 316Придется или ехать за город, или ограничиться объятиями где-нибудь на набережной.
Но всё оказалось и проще, и прозаичнее. Наталья недаром сказала эту фразу об ожидании, от которой меня бросило в дрожь. У женщин свой дар предвидения! Её машина стояла на аэропортовской стоянке. Вот тут и возникает вопрос: что для романа лучше – всё объяснять, с дотошностью старого стенографа записывать длинные и нелепые диалоги или, как советуют классики, «больше пропускать». Начнем пропускать рассказы Натальи по всему полю встречи. Всё всплывет в своё время!
Ночной Франкфурт рвался контрастными пятнами света, неоновых и люминисцентных огней и темноты. Вдоль шоссе от аэропорта освещенные рекламные щиты и указатели: чайники, детские игрушки, сельскохозяйственные удобрения… Вспомнился шуточный плакатик, который был приклеен пластырем в кабине автомашины Саломеи, скромном ушастом «запорожце» – тогда мы только познакомились: молодая певица, студентка консерватории, но уже солистка оперного театра, и аспирант-филолог. Плакатик был такой: «Не целуй шофера за рулем!» Тогда еще женщины поголовно не садились за руль. Хотелось бы мне, как прежде Саломею, схватить моего нынешнего шофёра за плечо на стоянке, положить свою ладонь на бедро, когда ее нога давит на акселератор.
– Не хулигань, Алеша!
Кто это сказал – Наталья или Саломея? Тут я вспомнил, что Наталья еще и сейчас со мной не на «ты». Нечего имитировать молодую старость. Будем спокойно, как положено человеку в возрасте, путешествовать.
Но всё оказалось и проще, и прозаичнее. Наталья недаром сказала эту фразу об ожидании, от которой меня бросило в дрожь. У женщин свой дар предвидения! Её машина стояла на аэропортовской стоянке. Вот тут и возникает вопрос: что для романа лучше – всё объяснять, с дотошностью старого стенографа записывать длинные и нелепые диалоги или, как советуют классики, «больше пропускать». Начнем пропускать рассказы Натальи по всему полю встречи. Всё всплывет в своё время!
Ночной Франкфурт рвался контрастными пятнами света, неоновых и люминисцентных огней и темноты. Вдоль шоссе от аэропорта освещенные рекламные щиты и указатели: чайники, детские игрушки, сельскохозяйственные удобрения… Вспомнился шуточный плакатик, который был приклеен пластырем в кабине автомашины Саломеи, скромном ушастом «запорожце» – тогда мы только познакомились: молодая певица, студентка консерватории, но уже солистка оперного театра, и аспирант-филолог. Плакатик был такой: «Не целуй шофера за рулем!» Тогда еще женщины поголовно не садились за руль. Хотелось бы мне, как прежде Саломею, схватить моего нынешнего шофёра за плечо на стоянке, положить свою ладонь на бедро, когда ее нога давит на акселератор.
– Не хулигань, Алеша!
Кто это сказал – Наталья или Саломея? Тут я вспомнил, что Наталья еще и сейчас со мной не на «ты». Нечего имитировать молодую старость. Будем спокойно, как положено человеку в возрасте, путешествовать.