JК
Марфа-посадница :: Балашов Дмитрий Михайлович
Страница: 11 из 671 — А подобает инокам волости и селы со христианами за монастыри брати, сбирать мзду и всякая многоценная себе на потребу, пить слезы христианские? Аспиды несытые! В боярах такова свирепства иярости и то мало будет! Христос вам заповедал не заботиться о дне грядущем, жить от трудов дневных, вота, как эти мужики, сии тружающиеся, в поте лица, а вы?! Вопиет к Богу грех священнический и иноческий!
— По апостолу, по апостолу сие! Церковницы церковью питаются. Кто бо, насади виноград, от плода его не яст ли, или кто пасет стадо, от млека стада не яст ли? — гремел в ответ Зосима. — Нечестивец! Расстрига! Вот ты кто: расстрига, убеглый! Хватай его!
Уже Марфины холопы шевельнулись было, нерешительно взглядывая то на угодника, то на остолпившую его вольницу, но тут второй мужик, вылезший из толпы, видно, приятель философа, вмешался наконец:
— Пусть его, оставь, Козьма! Привяжутце, до духовного суда доведут, насидиссе! Идемо!
Распалившийся философ еще упирался, но товарищ силой, ухватив за плечи, вытащил спорщика из кучи мужиков.
— Пропадешь, Козьма, и мене с тобой пропасти будет!
— Пусть, — кричал тот, уводимый от греха, — пусть и боярыня Марфа послушает!
— Добро бы сама, а то ключнику доложат, она и не узнат, а я работы лишусь из-за тя…
— В прежние веки никакого опасу не было у нас, в Новегороди, власти не страшились, сильным не кланялись… — остывая, бормотал философ.
— Дак чего говорить! В прежни веки! — горько отозвался приятель Козьмы, поправляя шапку на спутанных светлых волосах.
— По апостолу, по апостолу сие! Церковницы церковью питаются. Кто бо, насади виноград, от плода его не яст ли, или кто пасет стадо, от млека стада не яст ли? — гремел в ответ Зосима. — Нечестивец! Расстрига! Вот ты кто: расстрига, убеглый! Хватай его!
Уже Марфины холопы шевельнулись было, нерешительно взглядывая то на угодника, то на остолпившую его вольницу, но тут второй мужик, вылезший из толпы, видно, приятель философа, вмешался наконец:
— Пусть его, оставь, Козьма! Привяжутце, до духовного суда доведут, насидиссе! Идемо!
Распалившийся философ еще упирался, но товарищ силой, ухватив за плечи, вытащил спорщика из кучи мужиков.
— Пропадешь, Козьма, и мене с тобой пропасти будет!
— Пусть, — кричал тот, уводимый от греха, — пусть и боярыня Марфа послушает!
— Добро бы сама, а то ключнику доложат, она и не узнат, а я работы лишусь из-за тя…
— В прежние веки никакого опасу не было у нас, в Новегороди, власти не страшились, сильным не кланялись… — остывая, бормотал философ.
— Дак чего говорить! В прежни веки! — горько отозвался приятель Козьмы, поправляя шапку на спутанных светлых волосах.