Марино Фальеро, дож венецианский   ::   Байрон Джордж Гордон

Израэль

Готов всем сердцем!

Но обуздай порывы этих чувств,

Не забывай, что сделали с тобою,

И помни, что плодом расправы этой

Придут века довольства и свободы

Для города раскованного! Истый

Тиран опустошит страну любую,

Не зная вовсе мук твоих - при мысли

О каре для предателей народа,

Для горстки! Верь, что жалость к ним преступна

Не менее, чем снисхожденье к Стено!

Дож

Ну, человек, ты дернул ту струну,

Что рвет мне сердце!.. Так! Вперед, за дело!

Уходят.

АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Дворец патриция Лиони. Лиони, сопровождаемый слугой,

входит и снимает маску и плащ, которые венецианская знать

носила в общественных местах.

Лиони

Я отдохну; я так устал от бала;

Он всех шумнее был за эту зиму,

Но, странно, не развлек меня. Не знаю,

Что за тоска вошла мне в душу, но

И в вихре танца, взор во взор с любимой,

Ладонь в ладонь с прекрасной дамой сердца

И то меня давила тягость; холод

Сквозь душу в кровь сочился, проступая

На лбу как бы предсмертным потом. Я

Тоску пытался смехом гнать - напрасно.

Сквозь музыку мне ясно и раздельно

Звон погребальный слышался вдали,

Негромкий, как прибой адрикский, ночью

Вливающийся в шепот городской,

Дробясь на внешних бастионах Лидо...

Я и ушел в разгаре бала с целью

Добиться дома от моей подушки

Покоя в мыслях или просто сна...

Возьми, Антоньо, плащ и маску; лампу

Зажги мне в спальне.

Антонио

Слушаю синьор.