Маркиз де Боливар   ::   Перуц Лео

Я хотел пройти мимо, но Брокендорф задержал меня и указал на испанца жестом, означающим, что ему жаль, но он не допустит, чтобы дело решилось иначе.

- Его надо повесить, - рассудил он. - Жаль его, он - дурак из породы болтливых. Он знает кучу весьма забавных историй, и я сколько раз смеялся до полусмерти над ним. Ну, пока, Йохберг, я сейчас пойду в комнату. Полковник назначил мне арест.

- За что - слава Богу Всевышнему, и Христу, и всем святым! - вздохнул священник от глубины души.

- Да оставьте в покое Христа и святых! - возмутился капитан, услышав, как священник благодарит Бога за наказание ему. - Такие слова только мятежникам и говорить...

Я сурово сказал ему, что ведь именно он и вызвал мятеж. Но Брокендорф представлял себе дело иначе.

- Весь шум поднялся из-за того, - объяснил он, - что испанцы свои дублоны и дукаты прячут под каменным полом в соборе и теперь испугались, что я пойду и заберу их оттуда... Ох, это такие лисицы, эти испанцы!

Наконец он выпустил мою руку. Я поднялся в канцелярию и прежде всего уставился на полковника.

Он опять стоял у постели Гюнтера, и выражение напряженного ожидания не сходило с его лица. Ничего до сих пор не было выболтано. На улицах разрастался мятеж, а полковник упорно стоял здесь, слушал бредовые откровения и хотел прочесть видения путаного больного сна...

Состояние Гюнтера стало, пожалуй, еще тяжелее, и дело могло подойти скоро к концу. Но он все еще бормотал. Непрерывно, короткими, рваными фразами и отдельными словами, то хрипя, то всхлипывая.