Маркиз де Боливар   ::   Перуц Лео

Внутри другой комнаты полковник повысил голос, отдавая распоряжения.

- Эглофштейн! - услышали мы. - Соберите людей к восьми утра. До девяти пусть упакуют вьюки и нагрузят мулов, потом привезут солому и связки сена в конюшни. И чтобы к десяти часам сюда подали коляску!

Эглофштейн звучно щелкнул каблуками.

- А теперь - по домам! Затопить камины, стаканчик горячего вина - и одеяла на уши, так?

Мы попрощались и сошли вниз. Брокендорф остановился у ворот и не хотел идти дальше.

- Мне нужно обратно! - заявил он. - Я хочу подождать, пока полковник уберется. Я хочу подняться к ней, надо с ней серьезно поговорить...

- Дурак! - прошипел Эглофштейн. - Полковник живо тебя заметит и рассвирепеет!

- Проклятье, и почему мы пришли поздно! Ох, до чего она красива, у нее волосы, как у Франсуазы-Марии! - пожаловался Гюнтер.

Раздосадованные и разочарованные, побрели мы восвояси. Один Эглофштейн насвистывал и был в недурном настроении.

- Вы - слюнтяи! - сказал он нам, едва все отошли от дома Рамона на пистолетный выстрел. - Вы - ослы! Вам надо радоваться: у нашего полковника опять есть жена! И если она во всем похожа на первую, как он воображает, так, черт побери, разве она останется для него одного?

Мы переглянулись.

- Верно! - сказал Донон. - Видели, как она, эта Монхита, строила мне глазки, когда мы прощались?

- И мне! - вмешался Брокендорф. - Она глядела мне вслед, будто хотела сказать...