Маски   ::   Белый Андрей

Под окнами штык часового острился, – не выблеском стали, а – злым остроумьем; не бил барабан ходом маршевых рот; прапор – рапортовал: —



– «Раз»!

– «право!»

– «Раз!»

– «право!» —



– Ветер захватытывал голос: едва долетало:

– Расправа!

– Расправа!

И – песня плескалася:

Эй, забрили наши лбы

Штуки петербургские, —

Посадили на бобы

Бережки мазурские.



Против шерсти нас не гладь:

Стали мы, как ёжики:

Не позволим приставать, —

Востры наши ножики.

____________________

– Так, – процедил генерал Булдуков, – соберите вы там… – покряхтел он.

И – долгая пауза:

– Ну, и…

Тут сделавши пальцем – так, что-то глазенками тыкнулся в Велес-Непещевича.

– Ставке ответите.

Что отвечать-то?

Велес-Непещевич весьма выразительно гымкнул.

– Так точн… вышпревсходство!

Щелкнул шпорою, честь отдал: марш!

А Велес-Непещевич, который вернулся из Англии только что, взяв его под руку, с ним впечатленьем делясь, заводил его – взад и вперед.

– Объясняю им в Лондоне: «Не принимаю: негодные шины!» – «Нет, сер, – вы их примете!» – Шлю телеграмму: из Лондона в Питер; ответили: «Наши союзники: автомобильные шины – принять».

Где-то перецепляли вагоны, куда-то катя их; от фронта румынского несся, как вошью укушенный, поезд – с разбитыми стеклами: ором и дёром; обратно тащились вагоны, – до фронта, пути перекупорив; и по приказу начальника армии, номер такой, их валили с путей: под откос.

– Приезжаю, – гудел Непещевич, – я в Питер: там «фоны».