JК
Токио :: Хайдер Мо
Страница: 4 из 387Снимаю на пленку то, что они делают, но удовольствияот этого не получаю. Пожалуйста, поверь мне. Я не получаю удовольствия.
Я отер лицо рукавом, убрал слезы. Шагнул вперед и положил ему на плечо дрожащую руку. Он не отшатнулся. Стоял и озадаченно вглядывался в мое лицо. Страха в его глазах я не заметил: должно быть, он решил, что я — безобидный горожанин. Он понятия не имел о зажатом в моей руке маленьком фруктовом ноже.
— Отдай камеру, — сказал я.
— Не могу. Не думай, что фильмы я снимаю ради развлечения солдат. У меня более высокие цели.
— Отдай камеру.
Он покачал головой.
— Ни за что.
После этих слов мне показалось, что мир вокруг нас стал медленно рушиться. Где-то внизу, на отдаленных склонах, японская артиллерия вела мощный обстрел, японцы гнались за отрядами националистов, окружали их, заставляя вернуться в город, но здесь, наверху, слышно было лишь биение наших сердец да треск сосулек, падавших с деревьев на землю.
— Говорю еще раз: отдай камеру.
— Я тоже повторяю: ни за что.
Я открыл рот, подался вперед и заорал прямо в его лицо. Крик этот накапливался во мне все то время, что я гонялся за ним по снегу, и теперь я завопил, словно раненый зверь. Я прыгнул и вонзил в него свой маленький нож. Он проник в его форму цвета хаки, прошел сквозь заветный пояс сеннинбари note 3 . Солдат не произнес ни звука. Лицо его исказилось, голова дернулась так быстро, что армейская фуражка свалилась. Мы оба сделали шаг назад и в удивлении смотрели на то, что я сделал.
Я отер лицо рукавом, убрал слезы. Шагнул вперед и положил ему на плечо дрожащую руку. Он не отшатнулся. Стоял и озадаченно вглядывался в мое лицо. Страха в его глазах я не заметил: должно быть, он решил, что я — безобидный горожанин. Он понятия не имел о зажатом в моей руке маленьком фруктовом ноже.
— Отдай камеру, — сказал я.
— Не могу. Не думай, что фильмы я снимаю ради развлечения солдат. У меня более высокие цели.
— Отдай камеру.
Он покачал головой.
— Ни за что.
После этих слов мне показалось, что мир вокруг нас стал медленно рушиться. Где-то внизу, на отдаленных склонах, японская артиллерия вела мощный обстрел, японцы гнались за отрядами националистов, окружали их, заставляя вернуться в город, но здесь, наверху, слышно было лишь биение наших сердец да треск сосулек, падавших с деревьев на землю.
— Говорю еще раз: отдай камеру.
— Я тоже повторяю: ни за что.
Я открыл рот, подался вперед и заорал прямо в его лицо. Крик этот накапливался во мне все то время, что я гонялся за ним по снегу, и теперь я завопил, словно раненый зверь. Я прыгнул и вонзил в него свой маленький нож. Он проник в его форму цвета хаки, прошел сквозь заветный пояс сеннинбари note 3 . Солдат не произнес ни звука. Лицо его исказилось, голова дернулась так быстро, что армейская фуражка свалилась. Мы оба сделали шаг назад и в удивлении смотрели на то, что я сделал.