Меч на закате   ::   Сатклифф Розмэри

— Комнаты твоей матери? Ты дашь ей их?

Я знал, что он использовал их под склады с тех самых пор, как вернулся в Венту, чтобы избежать необходимости позволять кому-то жить там после нее.

— Ты единственный сын, какой у меня есть, — ответил он, — а она — твоя жена, эта Гэнхумара. Поэтому вполне уместно, чтобы она заняла их и вернула их к жизни.



Глава двадцать третья. Надгробная песнь

Когда я вернулся в свои старые комнаты, мой оруженосец Риада сидел на корточках у двери, положив на колени меч.

— я присмотрел за ними, как ты мне приказал, — сказал он, вставая, — и принес им огня и фонарь.

— Так, хорошо. А теперь беги и посмотри, может, еще найдешь чего-нибудь поесть.

Дверь за его спиной была чуть приоткрыта, и из нее на галерею просачивался мягкий желтый свет; я толкнул ее и вошел внутрь. Гэнхумара сидела у небольшой жаровни и расчесывала волосы, которые, как я заметил, были влажными и липли к ее вискам потемневшими кольцами, хотя их концы уже высохли и распушились. Она поглядела на меня сквозь пряди, которые перекидывала то в одну, то в другую сторону.

— Я вымыла волосы; в них собралась вся придорожная пыль отсюда до Тримонтиума.

— Они все равно были красивыми, — сказал я, — но без пыли они еще лучше, — я огляделся вокруг. — Где Хайлин?

— Она спит вон там, в маленькой комнатке, вместе с Бланид.

Я тихо прошел и заглянул в комнату, которая служила мне спальной каморкой с тех пор, как я был мальчишкой.