JК
Мелкое дело :: Черносвитов Владимир Михайлович
Страница: 9 из 38Сидоренко встал, одёрнув гимнастёрку:
– Здравия желаю, товарищ полковник!
Полковник Гаркуша подошёл к столу и тяжело сел напротив следователя.
– Здравствуй, Николай Иванович, – спокойно, даже спокойнее обычного, ответил он.
Следователь взглянул на ссутулившуюся как бы под огромной тяжестью грузную фигуру полковника, на его обвисшие по-казацки седые усы и резкие морщины около глаз.
«Видно, сильно устал, бедняга. Ведь ему уже под шестьдесят», – подумал Сидоренко.
– Да ты садись. Я ведь так просто, на огонёк забрёл. Не помешал?
– Что вы, товарищ полковник! – обрадовался Сидоренко и тут же смутился, заметив, что окно плохо замаскировано.
«Вот бисова жинка!» – ругнул он про себя хозяйку и подоткнул занавеску.
Полковник обращался к капитану на «ты», по имени-отчеству, и это означало, что он разрешает Сидоренко держаться не строго официально.
Начальник политотдела навещал Сидоренко вообще очень редко, а в столь поздний час не приходил ни разу.
«Не случилось ли чего?»
Однако Гаркуша молча положил на стол коробку «Казбека», и от воинственного силуэта всадника, как обычно, повеяло мирным довоенным уютом.
Сидоренко прогнал тревожную мысль и сел.
Прикуривая от настоящей, чудом сохранившейся у хозяйки «трёхлинейки» со стеклом, полковник покосился на вскрытый голубой конверт, что лежал на столе следователя:
– Из дома?
– Да, товарищ полковник, на днях получил.
– Как там? Плохо живут?
– Кто знает. Письмо бодрое, а чувствуется – трудновато им.
– Это хорошо.
– Здравия желаю, товарищ полковник!
Полковник Гаркуша подошёл к столу и тяжело сел напротив следователя.
– Здравствуй, Николай Иванович, – спокойно, даже спокойнее обычного, ответил он.
Следователь взглянул на ссутулившуюся как бы под огромной тяжестью грузную фигуру полковника, на его обвисшие по-казацки седые усы и резкие морщины около глаз.
«Видно, сильно устал, бедняга. Ведь ему уже под шестьдесят», – подумал Сидоренко.
– Да ты садись. Я ведь так просто, на огонёк забрёл. Не помешал?
– Что вы, товарищ полковник! – обрадовался Сидоренко и тут же смутился, заметив, что окно плохо замаскировано.
«Вот бисова жинка!» – ругнул он про себя хозяйку и подоткнул занавеску.
Полковник обращался к капитану на «ты», по имени-отчеству, и это означало, что он разрешает Сидоренко держаться не строго официально.
Начальник политотдела навещал Сидоренко вообще очень редко, а в столь поздний час не приходил ни разу.
«Не случилось ли чего?»
Однако Гаркуша молча положил на стол коробку «Казбека», и от воинственного силуэта всадника, как обычно, повеяло мирным довоенным уютом.
Сидоренко прогнал тревожную мысль и сел.
Прикуривая от настоящей, чудом сохранившейся у хозяйки «трёхлинейки» со стеклом, полковник покосился на вскрытый голубой конверт, что лежал на столе следователя:
– Из дома?
– Да, товарищ полковник, на днях получил.
– Как там? Плохо живут?
– Кто знает. Письмо бодрое, а чувствуется – трудновато им.
– Это хорошо.