Менахем-Мендл   ::   Алейхем Шолом

Два дня мучили ребенка, насильно пичкали картошкой, ни молока, ни глотка воды не давали, одну только картошку да картошку, думала - конец моему ребенку! И только на третий день стали убирать в доме, смотрю - в кровати, под подушкой, лежит копейка! Так бы они здоровы были, наши доктора, как знают они, что такое болезнь! Вот, не хватало мне! Как мама говорит: "К горестям добавка..." Я должна возиться с его детьми, с докторами, с чертями-дьяволами, а ему, золотодобытчику моему, хоть бы что! Носится из Одессы в Егупец, из Егупца в Бойберик! Нашел, чему радоваться: "бумажки", "транспорты", "портфели"! Втемяшил себе в башку, что можно одним духом богачом стать! А ведь это - мать говорит: "Похуже всякой хворобы..." Глупый, рассказываешь ты мне чудеса в решете: "акции-шмакции", "девендент-шмевендент"... Выеденного яйца все это не стоит! С одними пятью пальцами богачом не станешь. Моя мама говорит: "Кто лихоманку вложит, тот хворобу и вынет..." Заруби себе, Мендл, на носу: все твои егупецкие людишки, которые, как ты пишешь, одним махом разбогатели, в скором времени, бог даст, снова будут теми же нищими, только малость посвежее. Потому что я верю в твои "транспорты" и "мальцевские" так же, как и в одесский "Лондон". Уж я скорее поверю в колдовство и нечистую силу, чем во все твои егупецкие "портфели"... Ох, съела бы собака мое сердце, - она бы взбесилась... Я должна видеть, как у людей жены уважением пользуются, слово иной раз скажут, а то и прикрикнут так, что у мужа поджилки трясутся, - а мне нужно подлаживаться, слово боюсь вымолвить, обругать не смею мужа за позор, который мне приходится принимать от людей... Я должна делать веселую мину. "Щеки себе щипать, - как мама говорит, - чтоб румянец стоял...