Мертвецы   ::   Губер Борис

Поровнявшись с Касаткинским домом, опять останавливаются. Степан Петрович крадется к окну, заглядывает внутрь. Сашка сидит за столом и читает газету, отец его, зевая, рассеянно молится на невидный с улицы образ. Насти нет и здесь. - Пусто, мичман! Доктусову хочется домой. Зябнут неприкрытые короткой курткой ноги. Но он покорно плетется мимо берез и ветел, сверкающих под луною заиндевелыми сучьями. В конце села нелепо громоздится казарма-церковь. На паперти звонкие в морозе голоса. Степан Петрович расцветает. - Есть, капитан! - шепчет он, оглядываясь. Настя сидит на ступеньке; рядом с нею подружка в белой вязанке, - Доктусову приходится взяться за нее ничего не поделаешь, дружба, она - вещь... того... ответственная! И он заводит разговор: - Вам, барышня, не холодно? - Не... - А для чего вы закутались? - Так. Пауза. Степан Петрович с Настей уходят вперед, теряются между избами. Доктусов томится, зевает. Он очень рад, когда его спутница неожиданно молча протягивает холодную как ледяшка руку и отстает от него... Хорошо бы сейчас дать дралу! Но нельзя: дружба, она - того... Грея руками зябнущие уши, бредет Колька по улице. Увидев светлеющую на Касаткинском крыльце шинель, он начинает насвистывать начало вальса "Тоска", обрывает - с крыльца раздается негромкое продолжение. После условного этого свиста Доктусов кричит в полголоса на венецианском диалекте: - Широскоц? - Шишец нешимногоц... Доктусов пожимает плечами... Что бы такое придумать?.. После короткого колебания он решает итти к Лешке, у которого есть мандолина и цитра.