JК
Мерзкая плоть :: Во Ивлин
Страница: 125 из 228Мое почтение!
Тут Гилмор сказал: – Рыжик, старина, здорово!
И Рыжик сказал: – Это же Билл. Вы на Билла не сердитесь. Он молодец. Мы с ним познакомились на пароходе.
Гилмор сказал: – Кто друг Рыжику, тот друг и мне.
И Гилмор с Адамом пожали друг другу руки.
Гилмор сказал: – Заведение здесь, в общем, паршивое. Едем лучше ко мне, там хоть выпьем.
И они поехали к Гилмору.
Гилмор жил в однокомнатной квартирке на Райдер-стрит.
Они сидели на кровати и пили виски, а Гилмора тем временем рвало в ванной.
И Рыжик сказал: – Что ни говори, а лучше Лондона нет места на свете.
В то самое время, когда Адам с Ниной сидели на палубе дирижабля, в доме леди Энкоредж проходил званый вечер совсем иного рода. Этот дом – последний уцелевший образец городской усадьбы английского вельможи – некогда поражал своим величием и царственными размерами, и даже теперь, хотя он стал всего лишь «живописным уголком», зажатым между железобетонных небоскребов, его фасад с колоннами, отодвинутый вглубь от улицы и затененный оградой и деревьями, был так исполнен достоинства, так дышал благородным изяществом и стариной, что у миссис Хул даже дух захватило, когда ее машина въехала на просторный парадный двор.
– Так и кажется, что здесь бродят призраки, правда? – обратилась она к леди Периметр, поднимаясь вместе с нею по лестнице. – Питт, и Фоке, и Берк, и леди Гамильтон, и Красавец Браммел, и доктор Джонсон (при таком стечении знаменитостей, заметим в скобках, там вполне могло произойти что-нибудь достопамятное).
Тут Гилмор сказал: – Рыжик, старина, здорово!
И Рыжик сказал: – Это же Билл. Вы на Билла не сердитесь. Он молодец. Мы с ним познакомились на пароходе.
Гилмор сказал: – Кто друг Рыжику, тот друг и мне.
И Гилмор с Адамом пожали друг другу руки.
Гилмор сказал: – Заведение здесь, в общем, паршивое. Едем лучше ко мне, там хоть выпьем.
И они поехали к Гилмору.
Гилмор жил в однокомнатной квартирке на Райдер-стрит.
Они сидели на кровати и пили виски, а Гилмора тем временем рвало в ванной.
И Рыжик сказал: – Что ни говори, а лучше Лондона нет места на свете.
В то самое время, когда Адам с Ниной сидели на палубе дирижабля, в доме леди Энкоредж проходил званый вечер совсем иного рода. Этот дом – последний уцелевший образец городской усадьбы английского вельможи – некогда поражал своим величием и царственными размерами, и даже теперь, хотя он стал всего лишь «живописным уголком», зажатым между железобетонных небоскребов, его фасад с колоннами, отодвинутый вглубь от улицы и затененный оградой и деревьями, был так исполнен достоинства, так дышал благородным изяществом и стариной, что у миссис Хул даже дух захватило, когда ее машина въехала на просторный парадный двор.
– Так и кажется, что здесь бродят призраки, правда? – обратилась она к леди Периметр, поднимаясь вместе с нею по лестнице. – Питт, и Фоке, и Берк, и леди Гамильтон, и Красавец Браммел, и доктор Джонсон (при таком стечении знаменитостей, заметим в скобках, там вполне могло произойти что-нибудь достопамятное).