JК
Толмач :: Кортес Родриго
Страница: 49 из 81Нет, он не пытался избежать обычной судьбы русского офицера, но после внезапной смерти отца шестнадцатилетняя сестренка осталась на его попечительстве, и бросить ее одну в огромном, полном соблазнов Санкт-Петербурге Семенов никак не мог. А потом он по-настоящему погрузился в мир военных архивов и осознал, что это и есть его судьба.
Поручик был совершенно очарован этими требующими надзора и постоянной систематизации залежами бесценных документов, ибо каждое, даже, казалось, дотошно изученное историческое событие всегда имело второе, а то и третье, и четвертое дно. Он до малейших деталей узнал, как именно прибывшего с торговым караваном в Пекин в 1654 году Ярыжкина, а спустя двадцать один год и русского посла Спафария заставили пройти унизительный ритуал коу-тоу, что означало признание Великой Россией своей полной вассальной зависимости от Китая.
Он дотошно изучил все обстоятельства обороны Кумарского острога, когда всего-то пять сотен казаков целый месяц противостояли десятитысячной армии китайского полководца Миньаньдали.
Он долго не мог решить, смеяться над этим или плакать, когда вычитал, как нерчинский воевода Аршинский, имевший под началом всего-то сто двадцать три человека, в ответ на предложение имперских властей выдать беглого Гантимура выслал в Пекин десятника Милованова со встречным предложением лично императору Поднебесной – принять русское подданство.
Поручик был совершенно очарован этими требующими надзора и постоянной систематизации залежами бесценных документов, ибо каждое, даже, казалось, дотошно изученное историческое событие всегда имело второе, а то и третье, и четвертое дно. Он до малейших деталей узнал, как именно прибывшего с торговым караваном в Пекин в 1654 году Ярыжкина, а спустя двадцать один год и русского посла Спафария заставили пройти унизительный ритуал коу-тоу, что означало признание Великой Россией своей полной вассальной зависимости от Китая.
Он дотошно изучил все обстоятельства обороны Кумарского острога, когда всего-то пять сотен казаков целый месяц противостояли десятитысячной армии китайского полководца Миньаньдали.
Он долго не мог решить, смеяться над этим или плакать, когда вычитал, как нерчинский воевода Аршинский, имевший под началом всего-то сто двадцать три человека, в ответ на предложение имперских властей выдать беглого Гантимура выслал в Пекин десятника Милованова со встречным предложением лично императору Поднебесной – принять русское подданство.