Местечко Сегельфосс   ::   Гамсун Кнут

– Как думаешь, вернется он? – говорит Оле Иоган. – Вернется. Неизвестно, что он хочет делать с погребом, – отвечает Бертель.

– А говорят, что он больше не приедет.

– Kто это говорит?

– Адвокат бойтад.

Они снесли сундуки и ящики; каждый раз, когда они преходили на пароход, Оле Иоган задавал пропасть вопросов и получал в ответ кучу непонятных сообщений от экипажа. Сам капитан находился на берегу у господина Хольменгро или же гулял по окрестностям и осматривался. Люди встречали его то тут, то там, он заговаривал с ними, смеялся, произносил несколько сегельфосских слов, но больше плел удивительнейшую чушь. Должно быть, он говорил на диалекте. Спросили редактора Копперуда, и тот сказал, что, должно быть, это диалект.

Со времени приезда пастора Лассена диалект получил здесь большое развитие; важное значение имело, что этот ученый и знаменитый служитель церкви был сторонником диалекта и даже проповедовал божье слово на нем. Все оставшиеся не у дел рабочие господина Хольменгро сделались приверженцами диалекта и поражали друг друга своими успехами, а тут еще приехал из чужой заграничной страны важный капитан, и он, оказывается, тоже говорит на диалекте.

Капитан зашел и в Буа, купил кое-каких мелочей и поговорил на своем тарабарском языке, – невозможно было ошибиться, все поняли, что он сказал, да, это был родной язык, сердечное напоминание о далеком прошлом Норвегии. Праздношатаи энергично покивали капитану и начали ему подражать.