JК
Томские трущобы :: Автор неизвестен
Страница: 298 из 300Кочеров даже не расслышал его, а возмущенный Махаладзе ответил солдату:
- Ни к месту нам торопиться, в могилу ведь идем!
- Но-но, поговори еще! - смутился конвоир.
43. НАКАНУНЕ КАЗНИ
Зимний морозный день близился к концу. Глухо и пустынно в тюремных коридорах после вечерней проверки.
Тюрьма, окутанная сизыми сумерками быстро наступающего вечера, хранит зловещее молчание.
Скучно и холодно одиноким часовым, мерзнущим на своих вышках, по углам тюрьмы. Сегодня они должны быть особенно бдительны. Каждый слабый шорох около тюремной ограды, каждая неясная тень на сумеречном фоне снежного поля, заставляет их вздрагивать и напрягать внимание.
- Поглядыва-ай! - то и дело раздается унылый крик часовых. В общих камерах тюрьмы сегодня против обыкновения тихо: нет ни брани, ни смеха...
Точно что-то гнетущее и страшное придавило всех.
Роковое известие, тщательно сохраняемое тюремной администрацией втайне, облетело тюрьму.
Вместе с серыми тенями вечера, в душные полутемные камеры незаметно вполз холодный призрак смерти.
- Завтра, на рассвете... - пронесся по тюрьме пугливый шепот.
Дежурный надзиратель, отставной унтер-офицер, с тщательно выбритым, сухим, бесстрастным лицом, приняв дежурство, молча и сосредоточенно обошел коридор. Шагал он осторожно на цыпочках, как в церкви, сердито шевелил нафабренными усами, и, то и дело поправлял перевязь шашки, точно узкий ремень давил ему плечо.
- Ни к месту нам торопиться, в могилу ведь идем!
- Но-но, поговори еще! - смутился конвоир.
43. НАКАНУНЕ КАЗНИ
Зимний морозный день близился к концу. Глухо и пустынно в тюремных коридорах после вечерней проверки.
Тюрьма, окутанная сизыми сумерками быстро наступающего вечера, хранит зловещее молчание.
Скучно и холодно одиноким часовым, мерзнущим на своих вышках, по углам тюрьмы. Сегодня они должны быть особенно бдительны. Каждый слабый шорох около тюремной ограды, каждая неясная тень на сумеречном фоне снежного поля, заставляет их вздрагивать и напрягать внимание.
- Поглядыва-ай! - то и дело раздается унылый крик часовых. В общих камерах тюрьмы сегодня против обыкновения тихо: нет ни брани, ни смеха...
Точно что-то гнетущее и страшное придавило всех.
Роковое известие, тщательно сохраняемое тюремной администрацией втайне, облетело тюрьму.
Вместе с серыми тенями вечера, в душные полутемные камеры незаметно вполз холодный призрак смерти.
- Завтра, на рассвете... - пронесся по тюрьме пугливый шепот.
Дежурный надзиратель, отставной унтер-офицер, с тщательно выбритым, сухим, бесстрастным лицом, приняв дежурство, молча и сосредоточенно обошел коридор. Шагал он осторожно на цыпочках, как в церкви, сердито шевелил нафабренными усами, и, то и дело поправлял перевязь шашки, точно узкий ремень давил ему плечо.