Меж двух берегов   ::   Телешов Николай Дмитриевич

Офицер поклонился учителю и капитану, как бы благодаря, но отказываясь от предложения, и, уловив на себе пристальный взгляд иностранца, поспешил ему объяснить:

- Брага, видите ли, вроде пива, только похуже, и вроде, пожалуй, кваса, но получше его; а в общем - бурда!

Кто желает разводить в желудке лягушек, пускай пьет эту самую брагу. А я насчет водочки: о-де-ви, как говорят французы, то есть "вода жизни". И действительно, это так!

Все улыбнулись.

- Плохо жить нам без вина: жизнь печалями полна! А у нас Иван Михайлович самого-то главного и не держат... Ох, эти мне нравственные люди! - вздохнул офицер и вдруг обернулся в сторону.

- Ты чего на меня радуешься, Душков? - спросил он, увидя пред собою рослого солдата в белой рубахе, в накинутой на плечи шинели.

Солдат, только что подошедший, стоял перед офицером, улыбаясь, сверкая весело глазами и зубами и приложив к козырьку руку, как бы отдавая честь по-военному.

- Ты чему-то рад?

- Так точно, ваше высокородие: подбзрел! - ответил Душков.

В его тоне и в голосе слышалась фамильярность, приятельская нота.

- Что подбзрел?

- Водки полон туяс!

- Водки?! Где?!

- Старичишка у машины греется... Самосидку везет.

- Самосидку?.. Арестовать!

- Наложил арест, ваше высокородие. В каюту поставил.

Офицер весело потер руки.

- Мой адъютант, - рекомендовал он Душкова. - Фельдфебель, ближайший сотрудник мой и секретарь.

Способнейший человек!.. Господа, - обратился он к попутчикам, водочку, слава богу, достали; вот теперь, значит, можно и побеседовать.

- А что это такое - самосидка? Я не понимаю, - заинтересовался иностранец.