Мгновение - вечность   ::   Анфиногенов Артем Захарович

Кулев, было рассевшийся, подобрался; взглядывая на ездового-связиста часто и требовательно, словно бы призывал бойца засвидетельствовать, как встревожен лейтенант судьбой московского «Дугласа», входившего в зону Сталинграда. Фамилия большого человека на борту самолета составляла тайну. Кулев стал вслух перебирать известные имена. Одни кандидатуры он отводил, другие, поразмыслив, оставлял для более тщательного рассмотрения, ни на ком определенно не останавливался — ни дать ни взять человек, посвященный в распорядок жизни военного руководства страны. Ездовой, невольно подстроившись под лейтенанта, предположил в пассажире командующего фронтом генерала Еременко.

— Нет, — отрезал Кулев. — Еременко на месте.

— Где?

— В штабе фронта. Я только от него.

— От Еременко?

— Да.

— Никак друзья? — изумился ездовой.

— Знакомы. Мы его прошлой осенью спасали...

Под вечер на «пятачок» прибыл полковник Раздаев — усталый, загнанный; резкость, ему свойственная, выступала во всем, что он говорил и делал. Майора Егошина, только что вылезшего из «черта полосатого» и поспешившего к полковнику с докладом о боевом вылете, слушать не стал; изловив на штабном крыльце, где пал несчастный Василий Михайлович, готового улизнуть корреспондента дивизионной газеты, взял его в оборот:

— Почему принижаете достоинство воздушного бойца, дискредитируете в глазах личного состава?..