JК
Мгновение - вечность :: Анфиногенов Артем Захарович
Страница: 395 из 506»
Обыденность, мелочи сталинградских дней, какая-нибудь морока со «спаркой» или арбузная бахча— забывались, но в том, что имело отношение к Баранову, мелочей не было; в мыслях о близком, безвременно погибшем, живой к себе безжалостен: выражения его лица, глаз, его слова, суждения Павел перебирал в памяти бесконечно...
Груз Сталинграда, груз потери давил Павла.
А то, что впереди, — не легче... Огромно.
До Ростова дошли, только до Ростова.
Сколько городов их ждет, сколько надо сил...
На ужин Гранищев не пошел — открыл сгущенку, достал из бортпайка галеты. Соседи по нарам, не в пример гвардейцам, были тихи. Старшина слева, разгрызая сухарь, печалился: «Какой может быть харч, какое питание, когда командир БАО себе жену из тыла выписал и назначил ее зав. столовой?» — «Смотря какая жена, — отозвался голос снизу. — Прошлый год в Ростове нас тоже муж с женой обслуживали. Весна, все на колесах, а питание давали — пальчики оближешь. Уж сколько я БАО перепробовал своим желудком, лучше ростовского не знаю...» — «Ты на ДБ три эф работал, что ли?» — «На них...» — «Это вас «мессера» подкарауливали и рубили на взлете?..» — «Да... Как выруливаем в Ростове на задание, так они над головой. Как по вызову». — «Причину-то знаешь?» — «Нет... Меня сбили, в другой полк попал». — «Ларчик просто открывался: на немцев в Таганроге наш стрелок-радист работал. Таганрог-то, как сейчас, был немецкий, немцы этого пленного стрелка на свою рацию посадили, эфир прослушивать. Радист срочной службы, всех своих товарищей-радистов по руке знал.
Обыденность, мелочи сталинградских дней, какая-нибудь морока со «спаркой» или арбузная бахча— забывались, но в том, что имело отношение к Баранову, мелочей не было; в мыслях о близком, безвременно погибшем, живой к себе безжалостен: выражения его лица, глаз, его слова, суждения Павел перебирал в памяти бесконечно...
Груз Сталинграда, груз потери давил Павла.
А то, что впереди, — не легче... Огромно.
До Ростова дошли, только до Ростова.
Сколько городов их ждет, сколько надо сил...
На ужин Гранищев не пошел — открыл сгущенку, достал из бортпайка галеты. Соседи по нарам, не в пример гвардейцам, были тихи. Старшина слева, разгрызая сухарь, печалился: «Какой может быть харч, какое питание, когда командир БАО себе жену из тыла выписал и назначил ее зав. столовой?» — «Смотря какая жена, — отозвался голос снизу. — Прошлый год в Ростове нас тоже муж с женой обслуживали. Весна, все на колесах, а питание давали — пальчики оближешь. Уж сколько я БАО перепробовал своим желудком, лучше ростовского не знаю...» — «Ты на ДБ три эф работал, что ли?» — «На них...» — «Это вас «мессера» подкарауливали и рубили на взлете?..» — «Да... Как выруливаем в Ростове на задание, так они над головой. Как по вызову». — «Причину-то знаешь?» — «Нет... Меня сбили, в другой полк попал». — «Ларчик просто открывался: на немцев в Таганроге наш стрелок-радист работал. Таганрог-то, как сейчас, был немецкий, немцы этого пленного стрелка на свою рацию посадили, эфир прослушивать. Радист срочной службы, всех своих товарищей-радистов по руке знал.