JК
Мгновение - вечность :: Анфиногенов Артем Захарович
Страница: 442 из 506В Чепурниках, уже распрощавшись с Леной, он увязался проводить ее до машины.
«Всех помню, все прекрасные ребята», — говорила ему Лена о бывших своих сослуживцах, и — в утешение, чтобы позолотить пилюлю? — взяла его за руку, и тридцать — сорок метров, на виду стоянки двух полков, прилетевшего и уходящего, они шли, помахивая сплетенными — кисть в кисть — руками: он ждал, ловил возникавшее в такт шагам прикосновение ее плеча, заволжский окопчик, родник его радости, источник страданий, всплывал перед ним, примолкшая Лена, казалось ему, думала о том же; повзрослев на целую жизнь, Павел и теперь чувствовал, знал: обмануть ее доверие не посмел бы... «Говорят, в Котельникове — клуб, по вечерам бывают танцы», — говорила Лена. «Я танцор неважнецкий... А ты?» — «Ух! — улыбнулась Лена. — И тебя вытащу, и тебя растрясу!..» Не вытащила. В Котельникове они не встретились. В Котельникове погиб Баранов... Те тридцать — сорок шагов рука об руку вспоминались Павлу, когда он смотрел на самолетик, преданно державшийся «пешки», как она ни колбасила.
Страстотерпец Гранищев, не сводивший с головы колонны глаз, знал ее состав лучше, чем экипаж флагмана, но догадки, рисовавшиеся его воображению, были верны лишь отчасти.
— Чтобы не рыпались, спесь свою поуняли, — сказал Степан Кулев, удобней усаживаясь на тарелке штурманского сиденьица, поглаживая ладонью, расправляя бортжурнал. — Им только волю дай, на шею сядут. Командир справа — до того настырный, не знаю, как за консоль не заденет. Так в форточку и лезет...
«Всех помню, все прекрасные ребята», — говорила ему Лена о бывших своих сослуживцах, и — в утешение, чтобы позолотить пилюлю? — взяла его за руку, и тридцать — сорок метров, на виду стоянки двух полков, прилетевшего и уходящего, они шли, помахивая сплетенными — кисть в кисть — руками: он ждал, ловил возникавшее в такт шагам прикосновение ее плеча, заволжский окопчик, родник его радости, источник страданий, всплывал перед ним, примолкшая Лена, казалось ему, думала о том же; повзрослев на целую жизнь, Павел и теперь чувствовал, знал: обмануть ее доверие не посмел бы... «Говорят, в Котельникове — клуб, по вечерам бывают танцы», — говорила Лена. «Я танцор неважнецкий... А ты?» — «Ух! — улыбнулась Лена. — И тебя вытащу, и тебя растрясу!..» Не вытащила. В Котельникове они не встретились. В Котельникове погиб Баранов... Те тридцать — сорок шагов рука об руку вспоминались Павлу, когда он смотрел на самолетик, преданно державшийся «пешки», как она ни колбасила.
Страстотерпец Гранищев, не сводивший с головы колонны глаз, знал ее состав лучше, чем экипаж флагмана, но догадки, рисовавшиеся его воображению, были верны лишь отчасти.
— Чтобы не рыпались, спесь свою поуняли, — сказал Степан Кулев, удобней усаживаясь на тарелке штурманского сиденьица, поглаживая ладонью, расправляя бортжурнал. — Им только волю дай, на шею сядут. Командир справа — до того настырный, не знаю, как за консоль не заденет. Так в форточку и лезет...