JК
Миллион в поте лица :: Шефнер Вадим Сергеевич
Страница: 29 из 72Конфуций»
Затем Костя перепечатывает еще шесть записочек – от имени Линкольна, Лукулла, Карамзина, Оливера Кромвеля, Венеры Милосской и Реомюра. Разложив предсказы на столе, он с удовольствием оглядывает дело рук своих. Ни единой опечатки, строчки ровные и четкие. То, что предсказания отпечатаны на машинке, придает им почти документальную неопровержимость. Несколько огорчает, что все они кончаются кладбищем. Но это необходимо – для солидности. Дядя Миша знает, что пишет. Если в предсказах все будет хорошо – публика не станет им верить.
Но больше всего Косте нравится предсказание, сочиненное им самим для Нюты и подписанное Калигулой. Вечером, когда все в сборе и настает пора строить в прихожей баррикаду, он спрашивает у дяди Миши, кем был этот Калигула.
– Римским императором, – отвечает Который, придвигая к дверям сундук. – Он сказал: «Пусть ненавидят, лишь бы боялись».
– Он ввел коня в сенат, – добавляет тетя Аня, подпирая сундук кочергой и подставкой для зонтиков.
– Он был умный? – спрашивает Костя, придвигая к сундуку стул.
– Кто «он»? О ком ты – о Калигуле или о коне? – с некоторым раздражением спрашивает тетя Аня, водружая на стул медную ступку.
– О коне.
– Конь, вероятно, был умный, – говорит дядя Миша.
– А Калигула был хороший?
– Господи, может ли быть хорошим человек, который вводит коня в сенат! – восклицает тетя Аня.
Затем Костя перепечатывает еще шесть записочек – от имени Линкольна, Лукулла, Карамзина, Оливера Кромвеля, Венеры Милосской и Реомюра. Разложив предсказы на столе, он с удовольствием оглядывает дело рук своих. Ни единой опечатки, строчки ровные и четкие. То, что предсказания отпечатаны на машинке, придает им почти документальную неопровержимость. Несколько огорчает, что все они кончаются кладбищем. Но это необходимо – для солидности. Дядя Миша знает, что пишет. Если в предсказах все будет хорошо – публика не станет им верить.
Но больше всего Косте нравится предсказание, сочиненное им самим для Нюты и подписанное Калигулой. Вечером, когда все в сборе и настает пора строить в прихожей баррикаду, он спрашивает у дяди Миши, кем был этот Калигула.
– Римским императором, – отвечает Который, придвигая к дверям сундук. – Он сказал: «Пусть ненавидят, лишь бы боялись».
– Он ввел коня в сенат, – добавляет тетя Аня, подпирая сундук кочергой и подставкой для зонтиков.
– Он был умный? – спрашивает Костя, придвигая к сундуку стул.
– Кто «он»? О ком ты – о Калигуле или о коне? – с некоторым раздражением спрашивает тетя Аня, водружая на стул медную ступку.
– О коне.
– Конь, вероятно, был умный, – говорит дядя Миша.
– А Калигула был хороший?
– Господи, может ли быть хорошим человек, который вводит коня в сенат! – восклицает тетя Аня.