JК
Миргород (сборник) :: Гоголь Николай Васильевич
Страница: 1 из 742---------------------------------------------
Николай Васильевич Гоголь
ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ
ТАРАС БУЛЬБА. РЕДАКЦИЯ МИРГОРОДА. 1835 г
I
«А поворотись, сынку! цур тебе, какой ты смешной! Что это на вас за поповские подрясники? И эдак все ходят в академии?»
Такими словами встретил старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших уже на дом к отцу.
Сыновья его только что слезли с коней. Это были два дюжие молодца, еще смотревшие исподлоба, как недавно выпущенные семинаристы. Крепкие, здоровые лица их были покрыты первым пухом волос, которого еще не касалась бритва. Они были очень оконфужены таким приемом отца и стояли неподвижно, потупив глаза в землю.
«Постойте, постойте, дети», продолжал он, поворачивая их: «какие же длинные на вас свитки! [Свиткой называется верхняя одежда у малороссиян. (Прим. Гоголя.)] Вот это свитки! Ну, ну, ну! таких свиток еще никогда на свете не было! А ну, побегите оба: я посмотрю, не попадаете ли вы?»
«Не смейся, не смейся, батьку!» сказал, наконец, старший из них.
«Фу ты, какой пышный! а отчего ж бы не смеяться?»
«Да так. Хоть ты мне и батько, а как будешь смеяться, то, ей-богу, поколочу!»
«Ах, ты сякой, такой сын! Как, батька?» сказал Тарас Бульба, отступивши с удивлением несколько назад.
«Да хоть и батька. За обиду не посмотрю и не уважу никого.»
«Как же ты хочешь со мною биться? разве на кулаки?»
«Да уж на чем бы то ни было.
Николай Васильевич Гоголь
ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ
ТАРАС БУЛЬБА. РЕДАКЦИЯ МИРГОРОДА. 1835 г
I
«А поворотись, сынку! цур тебе, какой ты смешной! Что это на вас за поповские подрясники? И эдак все ходят в академии?»
Такими словами встретил старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших уже на дом к отцу.
Сыновья его только что слезли с коней. Это были два дюжие молодца, еще смотревшие исподлоба, как недавно выпущенные семинаристы. Крепкие, здоровые лица их были покрыты первым пухом волос, которого еще не касалась бритва. Они были очень оконфужены таким приемом отца и стояли неподвижно, потупив глаза в землю.
«Постойте, постойте, дети», продолжал он, поворачивая их: «какие же длинные на вас свитки! [Свиткой называется верхняя одежда у малороссиян. (Прим. Гоголя.)] Вот это свитки! Ну, ну, ну! таких свиток еще никогда на свете не было! А ну, побегите оба: я посмотрю, не попадаете ли вы?»
«Не смейся, не смейся, батьку!» сказал, наконец, старший из них.
«Фу ты, какой пышный! а отчего ж бы не смеяться?»
«Да так. Хоть ты мне и батько, а как будешь смеяться, то, ей-богу, поколочу!»
«Ах, ты сякой, такой сын! Как, батька?» сказал Тарас Бульба, отступивши с удивлением несколько назад.
«Да хоть и батька. За обиду не посмотрю и не уважу никого.»
«Как же ты хочешь со мною биться? разве на кулаки?»
«Да уж на чем бы то ни было.