Мистраль   ::   Фолкнер Уильям

- Не могу я смотреть, как ты таскаешь эту тяжесть, - сказал Дон. Поэтому и пью. Ты-то пить не можешь, а выбросить ни за что ведь не выбросишь.

- Выбросить? - сказал я. - Это пойло обошлось мне в десять лир. Зачем, по-твоему, я их тратил?

- А кто тебя знает, - сказал Дон. Синевато-солнечную даль долины перечеркивал темный частокол леса, рассеченный надвое лентой тропы. И где-то внизу позванивал колокольчик. Тропка поуже, круто уходящая вниз, ответвлялась от главной под прямым углом. - Он свернул сюда, - сказал Дон.

- Кто? - спросил я. Дон показал на чуть заметные следы шин, уходящие вниз по чуть заметной тропке.

- Понял? - сказал он.

- Видно, главная показалась ему слишком пологой, захотелось покруче, сказал я.

- Наверно, он здорово торопится.

- Наверняка - раз он свернул на эту тропку.

- А может, там, внизу, стог сена.

- Да нет, он с разгону хочет въехать на следующий перевал, а потом вниз и опять сюда, и опять вниз и на тот, - пока у него инерция не кончится.

- Ну да, или пока он с голоду не помрет.

- Это точно, - сказал я. - А ты слышал, чтоб кто-нибудь помер с голоду на велосипеде?

- Вроде нет, - сказал Дон. - А ты?

- Тоже нет, - сказал я. Мы шли вниз по главной тропе. За поворотом мы увидели козий колокольчик.