Митина каша   ::   Павлов Олег

Они пожили в комнатке еще три дня и уехали, когда она отдала соседке вынести из комнатки всю мебель - и стены выросли, будто лес, а в страшной их пустоте звучали его шажки.

Когда она ночью заснула и остановился поезд, он спрыгнул на землю и убежал, чтобы вернуться домой, к своей матери. Но заблудился зимой, так что, неизвестного, арестовал его милиционер. Митя рассказал милиции то, что слышал про себя от матери, но очутился в чужом доме, окруженном лесом, под самым небом - далеко в Москве, как поверилось ему.

А Карпия подобрали зимой на трубах теплоцентрали, где он отогревался в стужу. От могучего холода трубы прорвало. На прорыв послали ремонтников, которые и обнаружили неживого старика. В больнице Карпий лишился пальцев, отмороженных, и с той поры он горевал, сделавшись инвалидом: никак не мог счесть, сколько их было у него, хоть и давным-давно. Откуда родом, каких годов - от него не дознались. Он бродяжничал и отыскал для себя только одно место. И если бывал сыт, то постанывал: "Холодно мне, где трубы?" Когда бывало тепло, выпрашивал кругом слезливо: "Жрать хочу, давай жрать!"

Старика и мальчика, сдружив, разместили на соседних койках. Карпий любил кашу, но не наедался тем, что накладывала в железную миску повариха. Он слюнявился и канючил на извечный свой лад: "Жрать когда будем? Каши хочу. У тебя каша есть. Давай жрать!" Он противный был, им брезговали. А вот Мите накладывали за двоих.