Могила воина   ::   Алданов Марк Александрович

Старший секретарь вполголоса перечислял, все его титулы; герцог Веллингтон, герцог де Брюнуа, князь Ватерлоо, маркиз Дуро»… Веллингтон сел на коня – нельзя было сказать: вскочил, – и поскакал домой. Все испытывали странное чувство: как это памятник скачет?

– Mon cher comte, nous r?glerons cette question a l'aimable, – сказал лорд Кэстльри послу в заключение деловой беседы. Он всегда говорил «a l'aimable» вместо «? l'amiable», но вид у него при этом был столь уверенный и столь dignified, что даже французы иногда терялись: может быть, в самом деле надо говорить «? l'aimable»? Посол горячо поблагодарил, простился и вышел. Его лорд Кэстльри провожал только до лестницы: посол представлял иностранного монарха, но это не был герцог Веллингтон.

В три часа дня, отдав последние инструкции, министр отправился в Палату. Жена сопровождала его и туда. Леди Кэстльри поднялась наверх, лорд Кэстльри вошел в залу заседаний и занял свое первое место на правительственной скамье, холодно-вежливо отвечая на приветствия. В парламенте не очень любили министра иностранных дел. Тори считали его человеком высокомерным, виги возмущались его внешней и внутренней политикой. Почти все, однако, отдавали должное личным качествам министра, уму, воле, трудолюбию, последовательности, джентльменству; многие считали его глубоким государственным мыслителем. Были у него немногочисленные личные друзья, преклонявшиеся перед ним и фанатически ему преданные. Но были и немногочисленные личные враги, отрицавшие за ним какие-бы то ни было качества.