Мой Дагестан   ::   Гамзатов Расул

- Где ты был, Дингир-Дангарчу?

- В лес ходил Дингир-Дангарчу.

- Ты зачем ходил, Дингир-Дангарчу?

- Деревья рубил Дингир-Дангарчу.

- Ты зачем рубил, Дингир-Дангарчу?

- Дом построить хочет Дингир-Дангарчу.

- Зачем тебе дом, Дингир-Дангарчу?

- Женится хочет Дингир-Дангарчу.

- А жениться зачем, Дингир-Дангарчу?

- Чтоб героев родить Дингир-Дангарчу.

- А герои зачем, Дингир-Дангарчу?

- Чтоб гордился ими мир Дингир-Дангарчу.

Перед взором Джамалутдина встали родные горы. Тает снег, гремят камнями потоки. По горным кряжам ползут облака. Дагестан, забытый на чужой стороне, обступил его. А мать все пела и пела. Тут были песни, которые поют, когда рождаются сыновья, и песни, которые поют, когда сыновья умирают И о том, что после сыновей остаются песни о них. Мать пела о Шамиле, о Хаджи-Мурате, Кази-Магомеде, Гамзатбеке, о храбром Хочбаре, о Парту-Патимат, о разгроме Надир-шаха, о тех, кто не вернулся из набегов.

В очаге догорал огонь. Дагестан пылал в пожаре войны Оба эти огня отражались теперь в глазах Джамалутдина. Песня матери всколыхнула его. Проснулась, вспыхнула сыновья любовь к Дагестану. Она звала его встать рядом с отцом.

- Мать, я только сейчас вернулся в Дагестан. Только сейчас я встретился со своим отцом. Принеси мне оружие. Я - сын Шамиля. Я не должен умереть у домашнего очага. Отпустите меня туда, где стреляют.

Так песня матери сумела сделать то, чего не могли сделать ни Коран, ни приказ отца.

Но это была только вспышка.