JК
Мой генерал :: Бакланов Григорий
Страница: 18 из 67И хорошо, что не случилось, а то бы новая забота: куда перебираться?
А я уже привык, и к тете Поле привык, она другой раз и готовила мне: нажарит сковороду покупных котлет или забросит в кипяток две пачки пельменей, с ней вместе и с внучонком втроем и съедим их, только нельзя было ему поливать уксусом.
Хорошо мне здесь было под крышей. Но о том, чтобы привести сюда Надю, и речи не могло идти.
Однако мир не без добрых людей. Мой приятель Гоша, бородатый геолог, уехал в очередную экспедицию, оставил мне ключ. В крохотной его однокомнатной квартирке не мелось и не мылось с сотворения мира, на сером, затертом подошвами паркете кое-где еще сохранились следы лака, какие-то гигантские камни стояли по углам, всюду разбросано снаряжение. Но был телефон: рядом с диваном, на полу. Я более-менее прибрал, подмел, ванну, где был вековой слой ржавчины, отчистил до голубого сияния. Потом Гоша скажет: вот что значит – женщина в доме!
Надя предупредила меня строго:
– Ты не приходи. И не звони. Я сама позвоню и приду.
И случалось, я сидел без корки хлеба, боясь сбегать в булочную, от телефона отойти. А он молчал. Я сидел, писал очередной “материал”, а он молчал на полу. Я уже ненавидел его. Или вдруг раздавался звонок:
– Гоша?.. Я что, не сюда попала?
Но встречались и любознательные:
– Теперь вы здесь живете? А как вас зовут?..
– Милочка, Гоша мой друг, понятно? И я тебе, – тут я снижал голос, – я тебе в лучшем случае в отцы гожусь. Если не в деды.
Мне отвечали:
– Возраст не влияет значения…
Когда, наконец, позвонила Надя – хотите верьте, хотите нет, – я почувствовал: это она звонит.
А я уже привык, и к тете Поле привык, она другой раз и готовила мне: нажарит сковороду покупных котлет или забросит в кипяток две пачки пельменей, с ней вместе и с внучонком втроем и съедим их, только нельзя было ему поливать уксусом.
Хорошо мне здесь было под крышей. Но о том, чтобы привести сюда Надю, и речи не могло идти.
Однако мир не без добрых людей. Мой приятель Гоша, бородатый геолог, уехал в очередную экспедицию, оставил мне ключ. В крохотной его однокомнатной квартирке не мелось и не мылось с сотворения мира, на сером, затертом подошвами паркете кое-где еще сохранились следы лака, какие-то гигантские камни стояли по углам, всюду разбросано снаряжение. Но был телефон: рядом с диваном, на полу. Я более-менее прибрал, подмел, ванну, где был вековой слой ржавчины, отчистил до голубого сияния. Потом Гоша скажет: вот что значит – женщина в доме!
Надя предупредила меня строго:
– Ты не приходи. И не звони. Я сама позвоню и приду.
И случалось, я сидел без корки хлеба, боясь сбегать в булочную, от телефона отойти. А он молчал. Я сидел, писал очередной “материал”, а он молчал на полу. Я уже ненавидел его. Или вдруг раздавался звонок:
– Гоша?.. Я что, не сюда попала?
Но встречались и любознательные:
– Теперь вы здесь живете? А как вас зовут?..
– Милочка, Гоша мой друг, понятно? И я тебе, – тут я снижал голос, – я тебе в лучшем случае в отцы гожусь. Если не в деды.
Мне отвечали:
– Возраст не влияет значения…
Когда, наконец, позвонила Надя – хотите верьте, хотите нет, – я почувствовал: это она звонит.