JК
Мой генерал :: Бакланов Григорий
Страница: 53 из 67Они делали эту работу… я тебе говорила…
Профессор так хвалил его… Сотрясение мозга! Скажи, ты мне всю правду сказал?
– Даю тебе слово.
Конечно, я не сказал ей всего.
– Поклянись дочерью!
– Надя, что ты говоришь? Подумай все-таки…
– Прости. Я плохо соображаю. Я ничего не соображаю сейчас!
– Он здесь один жил?
– Но у него в Москве отец есть, в конце-то концов. Я высылала ему на жизнь.
Молодой парень, один, в этой огромной квартире…
Надя достала коньяк, стопки. Мельком увидела себя в зеркале бара и, потушив верхний яркий свет, – глаза режет! – включила торшер в углу.
– Выпей. Я замучила тебя.
Она попробовала налить, стекло звякало о стекло. Налил я. Мы выпили.
– Возьми в холодильнике что-нибудь, там все есть. Закуси. Я ничего есть не могу.
Мы выпили еще.
Доставая из бара коробку шоколадных конфет, Надя уже пристально глянула на себя в зеркало:
– Ты смотришь вот это? – она провела рукой от щек к шее. – Это я подтяну. Там прекрасно это делают. Впрочем, здесь тоже научились. А ты невнимателен, – она пальцем тронула горбинку у себя на носу.
– Я хотел еще в тот раз спросить.
– Это мой идиот решил показать мне Италию и сам сел за руль. Вот – результат. Но там способны делать чудеса. Только еще шрамчик остался. Под прической. Его не видно. И тоже было сотрясение мозга. Это меня сейчас немного обнадеживает.
Во дворе завыла машина.
– Не твоя?
Я посмотрел в окно. Выл и брызгал огнями во все четыре стороны “мерседес” у соседнего подъезда.
– И так каждую ночь, – сказала Надя.
Профессор так хвалил его… Сотрясение мозга! Скажи, ты мне всю правду сказал?
– Даю тебе слово.
Конечно, я не сказал ей всего.
– Поклянись дочерью!
– Надя, что ты говоришь? Подумай все-таки…
– Прости. Я плохо соображаю. Я ничего не соображаю сейчас!
– Он здесь один жил?
– Но у него в Москве отец есть, в конце-то концов. Я высылала ему на жизнь.
Молодой парень, один, в этой огромной квартире…
Надя достала коньяк, стопки. Мельком увидела себя в зеркале бара и, потушив верхний яркий свет, – глаза режет! – включила торшер в углу.
– Выпей. Я замучила тебя.
Она попробовала налить, стекло звякало о стекло. Налил я. Мы выпили.
– Возьми в холодильнике что-нибудь, там все есть. Закуси. Я ничего есть не могу.
Мы выпили еще.
Доставая из бара коробку шоколадных конфет, Надя уже пристально глянула на себя в зеркало:
– Ты смотришь вот это? – она провела рукой от щек к шее. – Это я подтяну. Там прекрасно это делают. Впрочем, здесь тоже научились. А ты невнимателен, – она пальцем тронула горбинку у себя на носу.
– Я хотел еще в тот раз спросить.
– Это мой идиот решил показать мне Италию и сам сел за руль. Вот – результат. Но там способны делать чудеса. Только еще шрамчик остался. Под прической. Его не видно. И тоже было сотрясение мозга. Это меня сейчас немного обнадеживает.
Во дворе завыла машина.
– Не твоя?
Я посмотрел в окно. Выл и брызгал огнями во все четыре стороны “мерседес” у соседнего подъезда.
– И так каждую ночь, – сказала Надя.