Моя Антония   ::   Кэсер Уилла

Мы подъехали к этому строению, чтобы привязать лошадей, и тут я увидел прямо в откосе дверь и окно, глубоко ушедшие в землю. Дверь была открыта, из нее выскочили женщина и девочка лет Четырнадцати и выжидающе уставились на нас. За ними следом вышла еще одна девочка, совсем маленькая. Голова женщины была повязана тем же вышитым платком с шелковой бахромой, который я заметил, когда они сошли с поезда в Черном Ястребе. Женщина была не старая, но и не молодая. На ее живом, подвижном лице с острым подбородком хитро блестели маленькие глаза. Она крепко пожала руку бабушки.

- Рада, очень рада, - выговорила она с трудом. Она показала на жилище, из которого появилась, и добавила: - Дом плохо, плохо дом.

Бабушка кивнула и стала ее утешать:

- Ничего, пройдет время, устроитесь, миссис Шимерда, и дом у вас будет хороший.

С иностранцами бабушка всегда разговаривала очень громко, как с глухими. Она объяснила миссис Шимерде наши добрые намерения, и та взяла хлеб, даже понюхала его, а потом с живым любопытством стала рассматривать пироги, приговаривая:

- Много хорошо, много спасибо!

И опять потрясла бабушкину руку.

Из землянки вышел старший сын Шимердов, Амброз - они произносили его имя по-своему: Амброш, - и остановился рядом с матерью. Это был коренастый, широкоплечий парень лет девятнадцати, коротко остриженный, с плоским затылком и широким плоским лицом. Темные маленькие глаза смотрели еще более хитро и подозрительно, чем у матери, он так и впился взглядом в провизию.