Моя Антония   ::   Кэсер Уилла

Мистер Шимерда поднялся с кресла, перекрестился и, склонив голову, тихо встал перед деревом на колени. В этом положении его длинная фигура сделалась похожа на букву "S". Я заметил, как бабушка с опаской покосилась на деда. Он был довольно суров, когда дело касалось религии, и иногда своими высказываниями обижал других. Только что наш кедр был обыкновенной рождественской елкой, но сейчас, с теплящимися на нем свечами, с картинками из Писания, да еще когда перед ним застыла коленопреклоненная фигура... Однако дедушка только поднял пальцы ко лбу и склонил седую голову, сразу придав происходящему протестантскую умеренность.

Мы пригласили нашего гостя поужинать с нами. Впрочем, долго уговаривать его не пришлось. За столом я заметил, с каким удовольствием он смотрит на нас, и подумал, что наши лица для него - словно открытая книга. Когда его проницательные глаза остановились на мне, у меня возникло такое чувство, будто он ясно видит все мое будущее, весь путь, который мне предстоит пройти.

В девять часов мистер Шимерда взял один из наших фонарей, надел пальто и пристегнул кроличий воротник. Стоя в нашей маленькой прихожей с меховой шапкой под мышкой и с фонарем, он попрощался со всеми за руку. Когда дошла очередь до бабушки, он, как всегда, склонился над ее рукой и медленно выговорил: "Добрый жен-щи-на!" Потом перекрестил меня, надел шапку и шагнул в темноту. Мы вернулись в гостиную, и дед, испытующе посмотрев на меня, тихо сказал:

- Все молитвы хороши, если люди хорошие.