Моя сберегательная книжка   ::   Почивалин Николай Михайлович

- Стой! - командует отец. - По-моему, это дом Романова!

Не по годам легко выскочив из машины, он отправляется разыскивать своего старого сослуживца. Я иду к школе, стоящей на поляне, неподалеку от церкви.

- Ох, как же ты, бедненькая, постарела! - поражаюсь я, еще издали разглядывая потемневшее деревянное здание, куда впервые отвел меня когда-то за руку мой дедушка.

Впрочем, теперь здесь не школа: над крыльцом висит аккуратненькая вывеска клуба.

- Школа-то на горе, в барской усадьбе, - охотно объясняет проходящая мимо женщина с полными, на коромысле ведрами.

Я на минуту задерживаю ее, расспрашиваю о своем дружке Шуренке, научившем меня многим проказам. Обсыпанный веснушками, с редкими широкими зубами, сквозь которые он умопомрачительно ловко сплевывал, Шуренок почти к каждой фразе ласково добавлял коротенькое, незнакомое мне слово. Я запомнил его, чем заслужил одобрение лукавого дружка, и вечером, когда в доме у нас по какому-то поводу собрались гости, блеснул им. "Ах ты, Кутя, - играя на ковре со щенком, приговаривал я. - Ах ты..." Скандал был неимоверный!..

Фамилию Шуренка я не помню, но, кажется, довольно точно объясняю, где он жил.

- На войне убили. - Женщина сурово поджимает губы, окидывает меня спокойным, без особого любопытства, взглядом. - Аи жил тут?

- Мальчишкой еще.

Больше-то и расспрашивать не о ком: учился я здесь недолго.