Молчание   ::   Эндо Сюсаку

Его подняли в такой ранний час затем, догадался Родригес, чтобы не собирать по дороге падких до зрелищ зевак, жаждущих поглазеть на чужеземного падре.

Его ожидали трое самураев. Они тоже ограничились объяснением, что выполняют приказ правителя, и, окружив священника, повели его дальше в полном молчании.

В утренней мгле наглухо запертые лавки торговцев напоминали согбенных насупленных старцев. Слева и справа тянулись поля, повсюду грудами лежали бревна. Густой аромат свежераспиленной древесины, мешаясь с туманом, щекотал ноздри. Город строился. Под еще не просохшими глинобитными стенами спали, укрывшись циновками, нищие и бездомные.

- Вы, кажется, еще не видели Нагасаки, падре? - с усмешкой спросил самурай. - Сколько холмов...

В самом деле, город раскинулся на холмах. На склонах лепились друг к другу убогие крестьянские хижины. Пропел петух, возвещая начало нового дня; на земле беспомощно лежали поблекшие бумажные фонарики - напоминание о прошедшем празднике. Холмы обрывались в море, омывавшее длинный узкий полуостров; на мелководье оно поросло камышом и походило на молочно-белое озеро. Когда туман рассеялся, вдалеке обнажились невысокие горы.

У самого моря шумел сосновый лес. На берегу валялись бамбуковые корзины; несколько босых самураев завтракали, сидя на песке. Энергично двигая челюстями, они с жадным любопытством разглядывали священника. Белое полотнище огораживало поляну, внутри стояли низенькие скамеечки. Самурай указал священнику на скамеечку, жестом приглашая его присесть, - такая любезность несколько озадачила Родригеса.