Молчание   ::   Эндо Сюсаку

Который теперь час? После мучительного путешествия по Нагасаки священника привезли в управу, где его долго допрашивал незнакомый чиновник, задавая все те же вопросы: откуда он прибыл, к какому ордену принадлежит, сколько в Макао миссионеров. Но его уже не принуждали отречься. Даже переводчик оставил свой издевательский тон и с постной физиономией просто переводил вопросы и ответы. Еще один чиновник записывал их на бумаге. После нелепого допроса священника заперли в этой клетке.

Laudate Eum... Прижавшись лицом к стене, Родригес - как всегда, когда оставался один, - попытался нарисовать образ Того, кому поклонялся, словно юноша, грезящий о далекой возлюбленной. В последнее время, и особенно по ночам, слушая шелест листвы в рощице за тюрьмой, он иначе, чем прежде, представлял себе этот лик. Сейчас он был совсем рядом. Уста Его были сомкнуты, но очи смотрели с ласкою и сочувствием. Родригес услышал: «Когда ты страдаешь, страдаю и я. Я буду с тобой до конца».

Священнику вспомнился Гаррпе. Вскоре они будут вместе. Он часто видел во сне то исчезающую, то возникающую в волнах черную голову друга и каждый раз пробуждался от мучительного стыда за то, что оставил в беде христиан. Не в силах терпеть эту боль, он старался вообще не думать о Гаррпе.

Где-то послышались голоса. То были хриплые, странные звуки, похожие на собачье рычание. Он вслушался: рычание оборвалось, затем возобновилось и продолжалось довольно долго. Священник невольно расхохотался: он догадался, что это такое.