Момент истины (В агусте сорок четвертого)   ::   Богомолов Владимир

Плевал я на субординацию! Мы не в бирюльки играем и не на белок охотимся! Это дело государственной важности! И у нас железная позиция! Давайте я позвоню! Да я им так мозги раскручу, что не соберут! - Все? - Нет, не все! - Андрея бы постыдился. - А я не ему, я вам это говорю! - Принял к сведению, - невозмутимо сказал Алехин. В ярости сплюнув, Таманцев взялся рукой за край борта и прыгнул в полуторку. Потом, нахохлясь, он трясся в кузове возле Андрея, оскорбленный и обиженный. Когда машина остановилась, чтобы его высадить, Алехин, ступив на подножку, сказал: - В двенадцать часов подполковник должен быть в отделе контрразведки авиакорпуса. Можешь все ему высказать. Таманцев молча соскочил и не оглядываясь пошел по улице. Андрей с капитаном поехали дальше. Утро оказалось столь же бесплодным, как и вечер. Андрею достался центр города и базар. Он ходил по улицам, время от времени толкался по базару, присматривался ко всем военным, а заодно и к гражданским, - ни одного похожего лица. На базаре среди покупателей, точнее, покупательниц, попадались и военные; но более всего там было крестьян. В порыжелых домотканых маринарках, в платках, картузах и польских форменных фуражках с лакированными козырьками, они теснились у подвод, ходили по рядам, ко всему приценивались, покупали же мало, только что из одежи. Слышалась русская, белорусская, а чаще польская речь. Продавалась всякая всячина - от картошки и живых свиней до католических иконок и военного обмундирования.