Монолог о пути   ::   Маркович Дан

Все главные переживания я держал в себе, а когда вылезал из своей скорлупы, то вел себя вполне предсказуемо. Я понимал с малых лет, что правила лучше выполнять, тогда от тебя быстрей отстанут. Я не был сообразительным, практичным, с умелыми руками, какой была она. "Это в отца..." - она говорила. Она все могла сделать руками, а отец и гвоздя-то забить не умел. Но с этой моей неспособностью она легко смирилась. Мне кажется, ей это даже нравилось "похож на Семена, такой же безрукий..." Что касается моей постоянной отвлеченности от текущей жизни, моей непрактичности... она вздыхала, но всерьез не расстраивалась. Она уважала высокие жизненные цели, а мелкое мещанское копание презирала.

О необходимости как-то приобщать нас к искусству - музыке, рисованию никогда не вспоминали. После войны отец прожил шесть лет, и эти годы были наполнены борьбой за хлеб, болезнями, страхом. Наверное, было не до искусства. В школе я учился вместе с сыновьями военных и инженеров, людей, которые приехали в Эстонию из России после войны. Интеллигентов среди них почти не было. Мои одноклассники, которые получили образование, почти все стали инженерами.

Отсутствие у меня музыкального слуха родители воспринимали с юмором считалось, что если "медведь на ухо наступил", то ничего не поделаешь. Также было и с рисованием: мать не умела, отец не мог - откуда взяться способностям у меня? Что же касается меня самого, то я болезненно и тайно переживал любую свою неспособность.