JК
Морской скорпион :: Искандер Фазиль
Страница: 108 из 312Он невольно сравнил прекрасные ноги подружки его сестры с этими и подумал с упреком: «Ну зачем, ну зачем ей надо было перебегать дорогу да еще вскидывать свои ужасные ноги».
Он подумал, что благообразие старости не пустой звук. Но и какая-то противоположная смутная мысль пришла ему в голову. Он подумал со смущением, что есть что-то нехорошее в том, что он так почувствовал безобразие старушки. Он почувствовал свою ошибку, нет, некоторую пошлость своего взгляда на эту старушку, он почувствовал, что на нее надо было смотреть с какой-то другой точки зрения, а не сравнивать — пусть невольно — ее безобразные ноги с прекрасными ногами девушки, о которой он думал. Но все это очень смутно, как предчувствие мысли, прошло в его голове.
Но тогда же случилось и нечто потрясшее его.
Он сидел на скамейке, погруженный в сладостное воспоминание об этом прикосновении. Он думал о нем, смаковал его и замирал от мысли, что же будет, когда он по-настоящему обнимет, прижмет к себе любимую девушку.
В нескольких шагах от него две маленькие девочки играли в песке. И вот, погруженный в эти томящие мысли, он краем уха услышал, что одна из них что-то ему сказала, может быть спросила у него, который час. Вопрос этой девочки перевел его из сладостного сна наяву в какую-то дрему, но он так до конца и не вышел из нее.
— Оставь его, — вдруг услышал он голос второй девочки. Не подымая головы и продолжая лепить из песка норообразный домик, она добавила: — Он ничего не слышит… Он влюблен в Вику…
Это было имя подружки сестры.
Он подумал, что благообразие старости не пустой звук. Но и какая-то противоположная смутная мысль пришла ему в голову. Он подумал со смущением, что есть что-то нехорошее в том, что он так почувствовал безобразие старушки. Он почувствовал свою ошибку, нет, некоторую пошлость своего взгляда на эту старушку, он почувствовал, что на нее надо было смотреть с какой-то другой точки зрения, а не сравнивать — пусть невольно — ее безобразные ноги с прекрасными ногами девушки, о которой он думал. Но все это очень смутно, как предчувствие мысли, прошло в его голове.
Но тогда же случилось и нечто потрясшее его.
Он сидел на скамейке, погруженный в сладостное воспоминание об этом прикосновении. Он думал о нем, смаковал его и замирал от мысли, что же будет, когда он по-настоящему обнимет, прижмет к себе любимую девушку.
В нескольких шагах от него две маленькие девочки играли в песке. И вот, погруженный в эти томящие мысли, он краем уха услышал, что одна из них что-то ему сказала, может быть спросила у него, который час. Вопрос этой девочки перевел его из сладостного сна наяву в какую-то дрему, но он так до конца и не вышел из нее.
— Оставь его, — вдруг услышал он голос второй девочки. Не подымая головы и продолжая лепить из песка норообразный домик, она добавила: — Он ничего не слышит… Он влюблен в Вику…
Это было имя подружки сестры.