Морской скорпион   ::   Искандер Фазиль

Он несколько раз останавливался в пути, чтобы унять головокружение, и, ощущая приливы нежности, притягивал ее к себе, и она не сопротивлялась его поцелуям, но и не отдавалась им, а терпеливо пережидала эти приливы нежности, как старшая младшего, и продолжала ласково и неуклонно вести его домой.

Дома она ввела его в горницу, зажгла лампу и стала помогать ему раздеваться, говоря, что она всегда раздевает брата, когда он бывает пьяным, но он все-таки разделся сам и лег на ту же кровать, на которой когда-то лежал.

Она куда-то вышла, и пришла в комнату с тазиком в руках, и поставила его на полу в изголовье, и сказала, чтобы он не стеснялся, если ему будет плохо и его начнет рвать.

— Слушай, а где все? — сквозь головокружение, собравшись с мыслями, удивился он, что в доме никого не видно и не слышно.

— Как где? На свадьбе, — сказала она, усмехнувшись. Он снова удивился ее необыкновенной смелости, и ему пришло в голову, что она самая замечательная девушка на свете, что она самая великая девушка из всех, которых он видел, что только он один, наконец, понял это, и ему захотелось все это ей объяснить, но голова так кружилась и так его мутило, что он, соразмерив свои желания со своими возможностями, понял, что ему сейчас не поднять этой темы. Он только поймал ее руку и положил себе на голову ее ладонь. И она стала гладить его лоб, и он, благодарно прислушиваясь к ее ладони, провалился в глубокую качающуюся тьму пьяного сна.

На следующий день Сергей проснулся с тяжелой головой и, стыдясь своего вчерашнего опьянения, все-таки помнил, что особых глупостей не натворил, и радовался этому. Тазик, слава богу сухой, все еще стоял у изголовья. Он вышел на веранду и стал умываться.