Травля лисы   ::   Константинов Андрей

Ветерок шевелил листву, шел через площадку дядька в соломенной шляпе и с большим пятнистым догом на поводке.

— Аванс, — сказал вдруг Клюв. — Аванс дадите?

— Аванс? — сказал Петрухин и засмеялся. — Небольшой дадим.

— И ствол… у меня ствола нет, — сказал Клюв и облизнул сухие губы.

— И не будет.

— Как это? Как же без ствола-то? Руками его душить, что ли?

Петрухин опять засмеялся, похлопал Клюева по плечу:

— На хер тебе ствол, Леша? Ты ж стрелять-то не умеешь. Дай тебе ствол — ты все испортишь, снайпер ты мой безрукий.

— А как же тогда? — недоумевал Клюв.

— Ты кислое любишь?

— Кислое? Какое кислое?

— Ну, например, лимоны, — сказал Петрухин.

***



Белые ночи в Питере… Белые ночи — и этим все сказано. Если ты никогда не был в Питере в белые ночи… о, если ты не был!… Приезжай. Приезжай обязательно. Плюнь на все дела. На дачу. На огород. На ремонт, который ты откладывал три года, а теперь наконец взялся сделать. Скажи жене: «Достала! Ты меня достала…» Начальника, который не дает отгула, пошли в жо… ну это… ну договорись с ним по-хорошему. И приезжай.

А когда ты окажешься на набережной ночью в середине июня, ты сам все поймешь.

Сначала тебя охватит восторг. Восторг, ощущение чуда. Ощущение, что ты попал в фантастический мир сказки и сам стал маленькой частью его. Огромный небесный купол над тобой чист, полет ангела в его выси бесконечно прекрасен. Почти невозможен в своем совершенстве.

А потом… потом тебя охватит тоска.