Травля   ::   Сан-Антонио

 — Мне бы очень хотелось там быть, — продолжает он, — но у меня была тонкая работа…

Его маленькие глазки, налитые слабоумием, портят мне настроение.

— Пино, — говорю ему, — я много думал этой ночью. И я пришел к абсолютному убеждению в отношении тебя.

— Меня?

— Да, тебя!

— И какое же это убеждение?

— Во всем мире не найти сыщика тупее тебя! Папаша Пинюш поджал губы. Потом он повернулся к Фелиси, ища сочувствия. Но та едва сдерживала смех и не могла словесно поддержать его призыв к справедливости.

— Чем я обязан твоему визиту? — Опросил я, пододвигая ему чистый стакан, наполненный до краев.

— Твоему телефону.

— При чем тут мой телефон?

— Он не работает.

— Как и ты? Фелиси вмешалась.

— Да, я уже сообщила вчера вечером на пост телефонной связи… Они придут сегодня утром…

Мне на это было наплевать. Я сказал себе, что если Старик (так как только он мог направить ко мне Пино) беспокоит меня дома, значит есть для меня срочное дело. Но это мне не улыбалось по двум причинам: во-первых, у меня сегодня выходной и я рассчитывал нанести визит японским эстампам у одной девицы; во-вторых, потому что мне так же хотелось работать в конторе, где я служу, как напиться брому перед свиданием с Мисс Вселенной.

— Тебя послал Старик?

— Конечно! Он знает, что ты предавался возлияниям, и велел срочно привести тебя…

— Горим?

— Судя по его возбуждению, да! Одна мысль — одеваться, потом вести машину до резиденции Старика, выслушивать его болтовню, меня угнетала.