JК
Мост короля Людовика Святого :: Уайлдер Торнтон
Страница: 107 из 111«Если ее лицо мне скажет, что она не будет презирать меня, я с ней заговорю», — решила она.
Камила подстерегала ее у монастырской церкви и смиренно влюбилась в простое старое лицо, хотя оно ее немного пугало. Наконец она окликнула настоятельницу.
— Мать, — сказала она, — я… я…
— Я тебя знаю, дочь моя?
— Я была артисткой, я была Периколой.
— Ах, да. Я давно хотела с вами познакомиться, но мне сказали, что вы не показываетесь людям. Я знаю, у вас тоже погибли на мосту Святого…
Камила покачнулась. Вот! Снова эта боль, руки мертвых, до которых она не может дотянуться. Ее губы побелели. Голова ее коснулась колена настоятельницы.
— Мать, что мне делать? Я совсем одна. У меня ничего не осталось. Я люблю их. Что мне делать?
Настоятельница внимательно смотрела на нее.
— Дочь моя, здесь чересчур жарко. Пойдемте в сад. Там вы отдохнете. — Она сделала знак молодой монахине принести воды. И продолжала машинально говорить Камиле: — Я давно хотела с вами познакомиться, сеньора. Еще до несчастья я очень хотела познакомиться с вами. Мне говорили, что в autos sacramentales [20] вы показали себя великой и прекрасной артисткой — в «Валтасаровом пире».
— Ах, мать, не говорите этого. Я грешница. Вы не должны так говорить.
— Вот, выпейте, дитя мое. У нас красивый сад, вам не кажется? Вы будете часто приходить к нам и когда-нибудь познакомитесь с сестрой Хуаной, нашей главной садовницей. До того как посвятить себя церкви, она почти не видела садов, потому что работала в копях, высоко в горах.
Камила подстерегала ее у монастырской церкви и смиренно влюбилась в простое старое лицо, хотя оно ее немного пугало. Наконец она окликнула настоятельницу.
— Мать, — сказала она, — я… я…
— Я тебя знаю, дочь моя?
— Я была артисткой, я была Периколой.
— Ах, да. Я давно хотела с вами познакомиться, но мне сказали, что вы не показываетесь людям. Я знаю, у вас тоже погибли на мосту Святого…
Камила покачнулась. Вот! Снова эта боль, руки мертвых, до которых она не может дотянуться. Ее губы побелели. Голова ее коснулась колена настоятельницы.
— Мать, что мне делать? Я совсем одна. У меня ничего не осталось. Я люблю их. Что мне делать?
Настоятельница внимательно смотрела на нее.
— Дочь моя, здесь чересчур жарко. Пойдемте в сад. Там вы отдохнете. — Она сделала знак молодой монахине принести воды. И продолжала машинально говорить Камиле: — Я давно хотела с вами познакомиться, сеньора. Еще до несчастья я очень хотела познакомиться с вами. Мне говорили, что в autos sacramentales [20] вы показали себя великой и прекрасной артисткой — в «Валтасаровом пире».
— Ах, мать, не говорите этого. Я грешница. Вы не должны так говорить.
— Вот, выпейте, дитя мое. У нас красивый сад, вам не кажется? Вы будете часто приходить к нам и когда-нибудь познакомитесь с сестрой Хуаной, нашей главной садовницей. До того как посвятить себя церкви, она почти не видела садов, потому что работала в копях, высоко в горах.