Мужество   ::   Кетлинская Вера

Нам снилось, если сто лет прожить,

Того не увидят глаза.

Но об этом нельзя ни песен сложить,

Ни просто так рассказать.

Читая, он вдруг испугался за Тихонова. А вдруг не поймут? Но все поняли.

Епифанов мечтательно и размягченно смотрел прямо в рот Грише. Когда Гриша кончил, он сказал:

– Вот о нас тоже напишут когда-нибудь стихи…

Гриша прочитал «Балладу о синем пакете». Он плохо помнил ее и читал медленно, иногда замолкая, чтобы вспомнить строку или слово. Но вместе с ним все слушатели морщили лбы и шевелили напряженными губами, как бы помогая ему вспоминать… «Но люди в Кремле никогда не спят…»

– А кто из вас в Кремле был? – спросил Тарас Ильич.

– Никто не был.

Через минуту он спросил:

– О вашей стройке там знают?

– Факт, знают, – ответил Сергей.

– Ну скажи еще какие стихи, если знаешь, – попросил Тарас Ильич Гришу.

Гриша перебирал вещь за вещью стихи Багрицкого. Все они сейчас не подходили. Гриша обрадовался, вспомнив Маяковского. Он ухватился за него, как за желанного друга, вступившего в светлый круг огня – для действия, для борьбы, для помощи. Уже не стесняясь, не боясь забыть или спутать, он вслух вспоминал, досказывал своими словами забытые строфы и полным голосом читал все, что звало, объясняло, заражало, било в цель:

Сочтемся славою, —

ведь мы свои же люди, – пускай нам

общим памятником будет построенный

в боях

социализм.