Мужество   ::   Кетлинская Вера

Генька Калюжный дернулся было, но Сема сидел, решительно загородив дорогу ногами.

– Подумайте, девушки, – продолжала Клава, – построим мы с вами новый город, и будет там новая жизнь… Какая она будет? Можете вы себе представить?

Резкий голос Тони сердито откликнулся:

– Да спи ты наконец, ведь поздно.

Клава громко вздохнула, потом весело сказала:

– Ну, спокойной ночи. Только ты погляди, какие мы места проезжаем, ведь мы никогда ничего подобного не видели.

Через полчаса, стараясь не шуметь, два друга, не сговариваясь, пошли по вагону. Клава спала, свернувшись калачиком, по-детски подперев щеку рукой.

Друзья вернулись на свои места и помолчали.

Наконец Геннадий потянулся так, что затрещала рубаха, выжидательно поглядел на Сему и сказал:

– Я, кажется, пришвартуюсь. Подходит? Сема покраснел.

Снова помолчали.

– Нет, не подходит, – заговорил Сема взволнованно. – Геннадий, мы с тобой друзья много лет. И я тебя буду просить, как друга, – забудь думать. Ты мировой форвард, ты бесстрашный парень, но в этом – нет! У тебя грубая душа, грубые лапы, а девушка – мечта, цветок, восемнадцать лет… Геннадий, я тебя прошу, забудь думать!

Молчание было длительно и тягостно. Геннадий жевал губами, сопел и смотрел в сторону.

– Ладно, – сказал он вдруг равнодушно и лениво. – Не подошло – и точка. О чем разговор?

И оба, как по команде, стали укладываться спать.