JК
Мы с сыном в пути :: Голестан Эбрахим
Страница: 3 из 18Крутая,неприступная стена синих гор.
– А за сколько километров видно Демавенд1? – спросил сын.
– За много, если погода ясная. А подойдешь ближе – не видно.
– А почему близко не видно?
– Потому что он очень большой.
– У нас один парень рассказывал, что его отец туда забирался, на самую верхушку. Оттуда море видно.
– Мы тоже, когда на побережье ездили, видели с моря Демавенд [1] .
– Вот бы мне туда забраться.
– Подрастешь – и лазай, пока не надоест.
– Всегда так, только чего захочешь – жди, пока вырастешь. А если я сейчас хочу?
– Сейчас идти надо. Придется топать до какого-нибудь жилья.
Дорога вела мимо невысокого холма, казавшегося на солнце сухим и мертвым. От вершины и до подножия его избороздили глубокие пересохшие промоины, прорытые весенними ливнями. Весь холм зарос колючками.
– Видишь? – Я показал на холм.
– Что?
– Вон тот холм.
– Ну?
– На ровном месте.
– Ну?
– Откуда взяться в степи холму?
– А правда, откуда?
– Когда-то дома строили из глины. Потом, если за ними никто не следил – то хозяев на войне убьют, или в ссоре, или еще как, то уйдут они и сгинут неведомо где, – дома разваливались.
– И что дальше?
– Ничего. Дальше за брошенный дом принимались дождь, ветер, солнце, мороз и жара. Стены рушились, и дом превращался в кучу глины. Видишь, просто глиняный бугор. Так вот и бывает – от прежнего ни следа.
– А за сколько километров видно Демавенд1? – спросил сын.
– За много, если погода ясная. А подойдешь ближе – не видно.
– А почему близко не видно?
– Потому что он очень большой.
– У нас один парень рассказывал, что его отец туда забирался, на самую верхушку. Оттуда море видно.
– Мы тоже, когда на побережье ездили, видели с моря Демавенд [1] .
– Вот бы мне туда забраться.
– Подрастешь – и лазай, пока не надоест.
– Всегда так, только чего захочешь – жди, пока вырастешь. А если я сейчас хочу?
– Сейчас идти надо. Придется топать до какого-нибудь жилья.
Дорога вела мимо невысокого холма, казавшегося на солнце сухим и мертвым. От вершины и до подножия его избороздили глубокие пересохшие промоины, прорытые весенними ливнями. Весь холм зарос колючками.
– Видишь? – Я показал на холм.
– Что?
– Вон тот холм.
– Ну?
– На ровном месте.
– Ну?
– Откуда взяться в степи холму?
– А правда, откуда?
– Когда-то дома строили из глины. Потом, если за ними никто не следил – то хозяев на войне убьют, или в ссоре, или еще как, то уйдут они и сгинут неведомо где, – дома разваливались.
– И что дальше?
– Ничего. Дальше за брошенный дом принимались дождь, ветер, солнце, мороз и жара. Стены рушились, и дом превращался в кучу глины. Видишь, просто глиняный бугор. Так вот и бывает – от прежнего ни следа.