Мы строим дом   ::   Каралис Дмитрий

Феликс осторожно выбивает дверную коробку и несет ее на улицу. Мы с ним склоняемся над крепким еще четырехугольником и пытаемся разобрать надписи. Тяжело... "Оставим, -- говорит Феликс. -- Что-то надо оставить от старого дома". Он несет коробку в погреб и прислоняет к стене.

Мы с Молодцовым терзаем крышу. Никола уворачивается от летящих досок и носит их к забору.

Доски легкие и желтые. Они служили потолком на чердаке. Некоторые сучки и щелки с застывшей смолой кажутся мне знакомыми.

...Ты лежишь на сене у открытого окна и смотришь, как у потолка мечется случайно залетевшая бабочка. Оса, которую лучше не трогать, прилипает на мгновение к теплой доске и с жужжанием устремляется дальше. "Тимошка, ты на чердаке? -- зовет мать. -- Иди клубнику есть".

Доски легкие и желтые. Я отрываю их, переворачиваю и разглядываю рисунок. Да, они мне знакомы.

У меня в руках кожаная коричневая сумочка. Мягкая и пухлая. Как она оказалась на чердаке?.. Слабый запах духов "Красная Москва", знакомый мне с детства.

Бумаги.

"Ой, облигации, наверное, здесь! -- радуется находке Надежда. -- Надо же! А мы с папой весь дом тогда обыскали. На чердаке нашел, да?"

Я осторожно выкладываю на стол конверты, блокнотик, книжицы удостоверений, пачку каких-то квитанций, потрепанные ноты, бумаги и бумажки. Нет, облигаций в сумочке нет. Есть документы.

Маленький, незнакомый нам архив.

Старая-старая записка. Очень старая. "Шура, я буду жать тебя сегодня вечером в конце Астраханской.