JК
Мы все под подозрением :: Хмелевская Иоанна
Страница: 273 из 293 – Панове, имейте жалость! Я понимаю, что иногда я была для вас невыносима, но ваша месть несоразмерна!
Что это значит?
– Я спрашиваю, кто получил первую награду в конкурсе красоты? Это, по-моему, звучит понятно?
– Марек, – все еще ошеломленно ответила я. – Но какое это имеет отношение?!
– Да так, ерунда. Вам знакома эта подпись?
Они вынули откуда-то и показали мне фрагмент письма, на котором виднелась неразборчивая каракуля. Я замерла, глядя на него, и у меня перехватило дыхание.
– Да, – тихо ответила я через минуту.
– Может быту вы знаете, кому она принадлежит?
– Неважно, – так же тихо ответила я. – Этого человека нет в Польше, прошло уже полгода...
– В таком случае, может быть, имеет значение, с кем он переписывался?
– Со мной...
– Мы так и предполагали. Разумеется, на основе ясновидения. В такой же степени, в какой ясновидением являются ваши озарения, касающиеся тайников в квартирах ваших покойных сослуживцев...
Бомба разорвалась. Молния ударила прямо в меня. Следственные власти совершили супероткрытие. Я была сообщницей Тадеуша и отдала ему это письмо, чтобы он мог шантажировать невинную жертву. Поэтому я предвидела его смерть, поэтому знала о тайнике... Интересно, что еще я сделала? Уж не убила ли его?
Прокурор для меня потерян. Даже вся преисподняя, полная наиспособнейших дьяволов, ничем мне уже не поможет. Как я могу им хоть что-нибудь доказать?!
– Безнадежно, – сказала я, подавленная до последней степени. – У меня есть только один-единственный свидетель.
Что это значит?
– Я спрашиваю, кто получил первую награду в конкурсе красоты? Это, по-моему, звучит понятно?
– Марек, – все еще ошеломленно ответила я. – Но какое это имеет отношение?!
– Да так, ерунда. Вам знакома эта подпись?
Они вынули откуда-то и показали мне фрагмент письма, на котором виднелась неразборчивая каракуля. Я замерла, глядя на него, и у меня перехватило дыхание.
– Да, – тихо ответила я через минуту.
– Может быту вы знаете, кому она принадлежит?
– Неважно, – так же тихо ответила я. – Этого человека нет в Польше, прошло уже полгода...
– В таком случае, может быть, имеет значение, с кем он переписывался?
– Со мной...
– Мы так и предполагали. Разумеется, на основе ясновидения. В такой же степени, в какой ясновидением являются ваши озарения, касающиеся тайников в квартирах ваших покойных сослуживцев...
Бомба разорвалась. Молния ударила прямо в меня. Следственные власти совершили супероткрытие. Я была сообщницей Тадеуша и отдала ему это письмо, чтобы он мог шантажировать невинную жертву. Поэтому я предвидела его смерть, поэтому знала о тайнике... Интересно, что еще я сделала? Уж не убила ли его?
Прокурор для меня потерян. Даже вся преисподняя, полная наиспособнейших дьяволов, ничем мне уже не поможет. Как я могу им хоть что-нибудь доказать?!
– Безнадежно, – сказала я, подавленная до последней степени. – У меня есть только один-единственный свидетель.