Третейский судья   ::   Лаврова Ольга

Пьют не чокаясь.

– Сашенька, как вы там живете? – спрашивает Мар­гарита Николаевна.

– Неплохо, Маргарита Николаевна. Только скучнова­то. Чего-то в людях не хватает. В отношениях. Трудно определить… Дайте мне еще черного хлебушка, – он с наслаждением нюхает ломоть.

– Как вам мама показалась?

– Для своего возраста отлично.

– А как Аня? Прижилась во Франции?

– Нормально. Вот за что я Интерполу благодарен – это за нее. Мне перед назначением велено было жениться. Я взял под козырек и женился. И до того удачно – не нарадуюсь!

– Разве вы не были давно знакомы?

– Были знакомы. Был роман, такой вялотекущий, с перерывами. Только Бог меня надоумил сделать предложение именно ей. Грешным делом, были варианты.

– Сыну сколько уже?

– Четыре. Сейчас фотографии покажу, – Томин лезет в карман пиджака, висящего на спинке стула, пускает по рукам фотографии жены и сына.

– У всех ребятишки, один Павлик бобылем. Я уже не жду, – сетует Маргарита Николаевна.

– Почему это, мать, ты не ждешь? А я, может, намерен. Седина в бороду – бес в ребро.

– Вы выпейте за беса в ребро, – говорит Маргарита Николаевна. – А я пойду запускать пельмени.

– Пельмени! – стонет Томин. – Паша, я заночую?

– Конечно.

– Тогда можно расслабиться, – Томин доливает себе и Пал Палычу.

– Положим тебя на Колькиной койке.

– Я его рассчитывал увидеть.

– В отпуске. Усвистал в Карелию.